Подготовьте рассказ о стихотворце, пользуясь мемуарами и документами, книжками (к примеру: В.

Александр Александрович Блок родился 16 (28 по новому стилю) ноября 1880 года в культурной дворянской семье. Отец, A. Блок был юристом, доктором Варшавского института, мама А. А. Бекетова дочь знаменитого ботаника А. Н. Бекетова, ректора Петербургского института. Предки Александра разошлись ещё до его рождения, причиной чему послужил очень тяжёлый нрав отца.
Александр жил в дружной семье деда, окружённый всеобщим вниманием и заботой. Он был очень сердитым и впечатлительным ребёнком, в котором рано проявились художественные наклонности и особенная чуткость к явлениям природы. Его рвение к сочинительству, начавшееся лет с 5, всячески поощрялось. Начинающий поэт в ребяческие и отроческие годы издавал рукописные журналы в одном экземпляре, где пробовал свои силы в самых различных жанрах от путных заметок и фельетонов до переводов, пародий и стихов.
1-ая серьёзная пора творчества началась в семнадцать лет, после окончания Введенской гимназии. Это был период накопления творчества и поэтического самоопределения. А. А. Блок поступил на юридический факультет Петербургского института, увлекался театром. Летом 1898 года он познакомился с Любовью Дмитриевной Менделеевой дочерью знаменитого химика, которая в будущем стала его женой и супругой.
Свои творческие идеи поэт хранил в тайне, как нечто заветное. В преддверии XX века он живёт в чаянии каких-то диковинных будущих смен, которые казались ему неотвратимыми (так оно, в общем-то, и было). У него возникают апокалиптические настроения, он испытывает особенные состояния души, вызванные чувством сопричастности таинствам мира. Одним из главных событий в жизни стало для А. А. Блока знакомство с творчеством большого российского философа и стихотворца Владимира Соловьёва, в котором он почувствовал собственного духовного предтечу.
Ожидание потрясающего преображения всё теснее связывалось в его сознании с нисхождением на землю Вечной Женственности. Явлению Великолепной Дамы обязаны предшествовать знаки, доступные только духовному взгляду особенных посвящённых. Катастрофическим заблуждением стихотворца стало слияние образцового образа Тайной Девы и своей невесты, Л. Д. Менделеевой. Таким образом, со времён Данте и Петрарки (ХIII-ХIV века) его избранница оказалась на небывалой высоте.
В 1901 году А. А. Блок перешёл с юридического на исторический факультет. Значительно расширяется круг его общения.
А.nbsp; nbsp; А. Блок знакомится с братом почитаемого им Владимира Соловьёва Михаилом и его супругой, супружеской парой Зинаидой Гиппиус и Дмитрием Мережковским. Спустя ещё два года он вступает в насыщенную переписку с Андреем Белоснежным, познакомился с Валерием Брюсовым и Константином Бальмонтом.
В 1904 году А. А. Блок издал в столичном издательстве Гриф собственный 1-ый стихотворный сборник. Книжка под названием Стихи о Прекрасной Даме вышла в октябре.
Нарастание событий первой русской революции усилило социальную чуткость стихотворца. Символически переосмысленная реальность становится темой его новых стихов, которые нередко оборачиваются умопомрачительным реализмом. Единичный, безграничный образ Постоянной Женственности распадается на разнородные дамские лики. Лирический герой стихотворца тех лет теснее не рыцарь Великолепной Дамы, а окунувшийся в стихию жизни посетитель ночных ресторанов, нередко разуверившийся, но готовый принять искру ненамеренной радости. Конкретно так Ненамеренная удовлетворенность был назван 2-ой сборник поэта, вышедший в 1907 году. Сборник отражал противоречивость и многомирие изменившегося сознания художника. Единомышленники стихотворца, и прежде всего Андрей Белоснежный, очень тяжело восприняли смену в блоковском мировосприятии, обвинили его в измене. Но сейчас спустившийся с заоблачных высей поэт был восторженно принят читающей публикой.
Но новые эталоны взамен ветхих отыскать оказалось тяжело. А. А. Блок попробовал отыскать забвение, погрузившись в дионисийскую стихию восторга и плотских потех, устремляясь ощутить полноту бытия и упоения искусством. Он пишет невозможные стихи, такие, как цикл Снежная маска, пытаясь обрести себя, но трагически перемешивает потоки абсолютно разных энергий, рвущих его на доли.
К концу первого десятилетия XX века выход из мировоззренческого тупика всё уже связывается в сознании стихотворца с лирическим образом Рф. Он путешествует в 1909 году по Италии, потом едет в Варшаву, узнав о смертельной хвори отца.
Ощущая границу двух первых десятилетий века как окончание некоего шага развития, он ощущал необходимость осмыслить пройденный путь. Конкретно с таких обобщающих позиций была написана статья О современной состоянии российского символизма, которая имела программный характер. В ней он не только изложил свой осознание символистского искусства, но и охарактеризовал сущность собственных художественных поисков. Тогда же возник замысел соединить наиболее главные лирические творенья последних 12-ти лет в единичное целое, которое он именовал трилогией вочеловечевания. Этот замысел был осуществлён в 1911-1912 годах.

В конце 1913 года на представлении оперы Ж. Бизе Кармен он увидел Любовь Александровну Дельмас, исполнявшую главную роль, и втюрился с прошлой силой.
Начавшаяся война принесла недолговременный творческий подъём, который скоро угас. В 1916 году он призывается в армию и до марта 1917 года служит под Пинском (Белоруссия) табельщиком в инженерно-строительной дружине. Потом, возвратясь в Петроград, он становится редактором стенографических отчётов Чрезвычайной следственной комиссии. В итоге этой непривычной работы он написал статью Заключительные деньки ветхого режима. Стихов в это время он практически не писал, лишь переиздавал сделанные ранее произведения, по-новенькому группируя их и внося отдельные конфигурации в тексты.
Октябрьскую революцию А. А. Блок воспринял с одушевлением, увидев в ней сильную народную стихию, способную повредить минувший миропорядок, переустроить жизнь на новых началах. Он пишет страстную публицистическую статью Интеллигенция и революция, с призывом принять происходящие преображения. Кульминацией этих настроений стала поэма Двенадцать. Она и стихотворение Скифы стали заключительным аккордом поэтического творчества. А. А. Блок почувствовал, что революционный дух начинает угасать, что Хотимого преображения жизни так и не пришло. Наступивший тягостный кризис веры преодолеть оказалось не предначертано. Это, однако, не мешало ему принимать активное роль в культурной жизни страны. Он работает в комиссии по изданию классиков русской литературы, летом 1920 года становится председателем Петроградского отдела Всероссийского Союза стихотворцев, несколько раз выступает с чтением собственных стихов в Москве.
Заключительной книжкой, изданной при жизни, была пьеса Рамзее.
В 1920 году появились все признаки искренней депрессии, в апреле последующего года начались приступы воспаления сердечных клапанов. Запоздалые попытки спасти его не удались, в августе 1921 года Блок умер.
Знаменитейший публицист и философ, современник Блока Василий Васильевич Розанов писал о поэте:
...Блок, который в чтении о землетрясении в Сицилии неясно вещал: Стрелка сейсмографа отклонилась в сторону, а назавтра телеграф принёс извещенье, что половины Сицилии нет. Я помню эту его ошибку и задумался, откуда произошла она? От глубокой безжалостности поэтического сердца. lt;...gt; Почему это он так произнес? Да поэтому, что ему всё одинаково, а задачка чтения внушение кошмара слушателям требовала, чтобы разрушилось как можно больше! Мне кажется, раз вышло такое несчастье, кощунственно даже в идеи, даже в слове сколько-нибудь его прирастить. Вот ещё домик сохранился это непременно для 214 глаза, для телеграммы, для рассказа, для науки, для всего, кто человек и сочувствующий.
Сущность-то декадентов в том и состоит, что они ничего не ощущают и что хоть половина Сицилии провалится, то тем превосходнее, потому что тем апокалиптичнее. Им главен Апокалипсис, а не люди; и главно впечатление слушателей, а не разрушение жилищ и погибель каких-то там обитателей. Главна картина, яркость, воспоминание. Отсюда и тоска их (мы тоскующие), о которой проболтался Блок: это тоска отъединения, одиночества, глубочайшего эгоизма! И только... И ничего тут демонического нет, никакого плаща и шляпы не выходит. lt;...gt; И неясный демонизм, напр., декадентов, происходит просто оттого, что они плохо пишут стихи. lt;...gt; Не пора ли опознаться Блоку и другим декадентам, в которых мы не отрицаем наихороших возможностей, и из бесплодных пустынь отрицания перейти на сторону этих столпов российской жизни, её твердынь, её работников и охранителей. Будет ребячиться, пора перебегать в зрелый возраст.
А вот что говорил отпрыск писателя Леонида Андреева Даниил Андреев, мистик и визионер, создатель известной книжки Роза Мира, где, сходственно Данте, обрисовал неземные сферы бытия:
...Блок принадлежит к категории стихотворцев, стихи которых могут оказывать художественно-эмоциональное воздействие на кого угодно, но человек, лишённый фантастического чувства и опыта, так же малосилен разобраться в Блоке, как малосилен осмыслить теорию относительности тот, кто не обладает познанием высшей арифметики. lt;...gt;
Не приходится дивиться, что ни критика, ни публика того времени не смогли осилить, не смогли осмыслить фантастическую двойственность, даже множественность, теснее отметившую... 1-ый блоковский сборник. Очень ещё был нов и безызвестен мир этих идей и эмоций, этих неясных иерархий, хотя каждому казалось, будто он разгадывает этот поэтический шифр, как игру художественными приёмами. lt;...gt;
Посмотрите на портрет молодого Блока: великолепное, горделивое, полное притягательности, но как бы взирающее из глубины сна личико; печать какой-то неотчётливости, что-то мечтающее, практически сомнамбулическое. Да: водимый, как сомнамбула, своим даймоном во время медиумического сна по кручам и кругам Шаданакара, он, пробуждаясь и создавая, смешивал отблески мемуаров с кипевшими в его дневной жизни чувствами влюблённости и страсти, а свойственная его строю души бесконтрольность мешала ему увидеть, что он на пути к совершению не только опасного и недолжного, но и кощунственного...
На его пути неминуемы будут такие излуки, когда эти души стихов, мутные, сладострастные, злобные и липкие, обступят клубами его свою душу, заслоняя от неё всякий свет и требуя в неё допуска для собственных извивающихся и присасывающихся волокон. Строки Блока в поздний период его жизни: Безмолвствуйте, окаянные книги! // Я вас не писал никогда! выражение отчаянной попытки избавиться от последствий того, что он творил сам. lt;...gt;
Преждевременные устремления к бесплотному повлекли за собой бунт стихии. lt;...gt; Блок не был человеком превосходного ума, но он был довольно образован и разумен, чтоб проанализировать и осознать полярность, враждебность, непримиримость влекущих его сил. Осознав же, он мог по крайней мере расслоить их проекции в собственной жизни и в творчестве, дать дань стихийному, но не смешивать смертельного яда с сопричастным вином, не путать высокий источник Священной мудрости с Большой Блудницей. lt;...gt;
Блок всю жизнь оставался добропорядочным, глубоко благородным, отзывчивым, добрым человеком Ничего неисправимого, непрощаемого, противозаконного он не совершил. Падение выражалось во внешнем слое его жизни, в плане действий только цепью хмельных вечеров, страстных ночей, да угаром цыганщины. Людям, скользящим по поверхности жизни, даже неясно: в сути, какое тут такое будто бы страшное падение, о какой погибели можно сказать? но понять чужое падение как падение могут только те, кому самим есть откуда падать. Те же, кто посиживает в болоте жизни, воображают, что это в порядке вещей и для всех смертных. Когда вчитаешься в стихи Блока, как в автобиографический документ, как в исповедь, тогда уяснится само собой, что это за падение и что за погибель.