Проанализируйте один из эпизодов поэмы Мертвые души (Чичиков у Собакевича, Чичиков

Чичикову у Коробки
Возникновение Чичикова у Коробки происходит ночкой, и Чичиков не успевает даже толком оглядеться. Однако Гоголь вступает с авторской ремаркой и известно изъясняет, что за помещица была Коробка. Он сходу характеризирует её как прижимистую и сверхбережливую, на всё непрерывно жалующуюся, но потихоньку набивающую средствами пестрядевые мешочки и берегущую ветхий хлам на всякий случай, который никогда не представится по причине её чрезвычайной осмотрительности и перейдёт в итоге кому-нибудь по духовному завещанию. Создатель намеренно сводит воедино настолько несопоставимые слова: духовное завещание и старый салоп, показывая своё ироническое отношение к этому типу людей.
В связи с просьбой Чичикова Коробочка задалась основным вопросом как бы не продешевить. Занимательно то, что таковой предмет, как погибший человек, легко принят ею как продукт, и её упорство и сомнения по поводу необычного предприятия представляет собой по большей доли желание выгадать побольше. В ней слита воедино маска и реальное лицо. Реальное лицо может удивиться, услышав о предложении Чичикова, а маска тут же воспользуется этим удивлением и обернёт его для практической выгоды как она её разумеет.
Характерно то, что сверхбережливость Коробочки и её бессчетные ужасы заставляют её совершать поступки иррациональные, и если бы Чичиков не успел разобраться в её нраве и не посулил ей в будущем купить для казны других, обыденных товаров, она так бы и не продала души.
Всякая новизна вызывает у таких людей безотчетную боязнь.
Чичиков у Собакевича
Полностью удобно отнёсся к просьбе Чичикова Собакевич. Натура кулака сказалась в том, как он повёл торг. Поначалу он запросил невообразимую стоимость (по сту рублей за штуку), потом медлительно, с большой неохотой стал убавлять, но так, что всё-таки получил с Чичикова больше хоть какого другого (По два с полтиною содрал за мёртвую душу, чёртов кулак!).
Вобщем, отношение Собакевича к необычному предприятию не сводится только к практичности. Он единственный из помещиков, кто за именами погибших лицезреет конкретных людей, кто разговаривает о их с нескрываемым ощущением восхищения: Милуш- кин, кирпичник! мог поставить печь в каком угодно доме. Максим Телятников, сапожник: что шилом кольнёт, то и сапоги, что сапоги, то и спасибо... А Еремей Сорокоплёхин! да этот мужчина один станет за всех, в Москве вел торговлю, одного оброку приносил по пятисот рублей. Вот ведь какой народ! Никакие напоминания Чичикова, что ведь это всё народ мёртвый, не могут возвращать Собакевича к реальности: Об погибших он продолжает разговаривать как о живых. Можно сначала пошевелить мозгами, что он старается сбить покупщика с толку, набивает стоимость товару, лукавит, играет. Но Собакевич заходит в эту забаву всеми ощущениями. Ему действительно приятно вспомнить Милушкина или Телятникова (как владелец- кулак, он оценивает их мастерство). Грань меж реальным и призрачным стирается: своими покойниками Собакевич готов побить живущих ...что из этих людей, которые числятся сейчас живущими? Что это за люди? мухи, а не люди[5].