ПОМОГИТЕ! Сочинение по истории "Так сбылась ребяческая мечта Генриха Шлимана"!!!!!!!! 5

Малюсенько кто подозревал, каким он был на самом деле. Идеалист в нем уживался с прагматиком, грезящий о тихом счастье бюргер с отчаянным честолюбцем. Генрих Шлиман, веровавший в действительность своего Илиона так, как прихожане его отца веровали в "Отче наш", решил, в конце концов, узреть город Приама еще ребенком он дал себе слово когда-нибудь откопать Трою. 28 ноября 1841 года у берегов Голландии потерпел крушение бриг "Доротея", шедший в Венесуэлу с грузом рейнских вин. Глухая ночь, луна, с трудом пробивающаяся сквозь затянутое тучами небо, дождик со снегом, сильный шторм: волны длинно бросали корабль, а позже одна из них сбила руль. Раздался треск, бриг дернулся, застыл, и пассажиры рассыпали на накренившуюся палубу спуская на воду шлюпку, матросы старались изо всех сил. 

Каютный юнга замешкался, когда он выкарабкался наверх, волны теснее захлестывали палубу, а шлюпки не было видно. Юнга кинулся за борт, вода подбросила его, как громадные качели, хлынула в рот и нос, залила глаза, он сообразил, что помирает, но за спиной раздался плеск весел, и перегнувшийся через борт матрос поймал парня за волосы. На голландский сберегал Генрих Шлиман сошел полуголым: на нем были только старое одеяло и рваные, насквозь промокшие кальсоны. Его спутники утратили все, а у него и так ничего не было, кроме отправившихся на дно Балтийского моря штанов, плохонькой куртки да нечаянно приобретенного рекомендательного письма к собственнику венесуэльского торгового дома. Мама он потерял в детстве, женившийся на служанке отец присвоил его наследие. Родственники не вожделели иметь с ним дела, образования и профессии у него не было. Теперь, полуголый и иззябший, он очутился в Голландии стоял шестиградусный мороз, милостыню в Амстердаме подавали плохо. Узкая, схожая на пенал комната ни печки, ни стола, ни стула, только продавленная кровать да рукомойник с замерзшей водой. Шлиман снял ее на средства, которые прислали объявившие сбор в пользу жертв крушения земляки. Вечерком он поднимался к для себя по скрипучей расшатанной лестнице, скидывал башмаки, бросался на кровать и накрывал глаза болели ноги, кололо в висках, перед глазами проплывало прошедшее. Звон колокола, крытый травой пасторский дом в Анкерсхагене: мама склонилась над рукоделием, попыхивающий сигарой отец посиживает в своем кабинете перед ним лежит толстая книжка в кожаном переплете. Это "Илиада", две недели вспять герр Шлиман оплатил за нее 40 5 марок (семья фермера могла жить на эти средства месяц) после обеда он продекламирует отпрыску двести строк. Там, где родился и вырос Генрих Шлиман, никогда ничего не происходило. Все занимательное случилось в прошедшем: на пригорке стоял замок, в котором когда-то жил рыцарь-разбойник Бранденкирл, заживо поджаривавший людей на огромной сковородке; у алтаря анкерсхагенской церкви лежала плита по преданию, под ней покоилась заколдованная нога, в один великолепный денек проросшая из рыцарской могилы. У пруда стоял курган разговаривали, что там был погребен вождь гуннов, проходивших через эти края тысячу лет вспять.