Составить тезисный план "предпосылки победы бардовых в штатской войне"

11 октября 1919 года Красная Армия начала Орловско-Кромскую операцию, ставшую признанным переломным моментом в ходе Штатской войны. Мы выделили три основательных фактора, которые посодействовали красноватым одолеть белоснежных.

Близится 96-летняя годовщина Большой октябрьской социалистической революции. Не за горами вековой юбилей главного действия в истории Рф XX века. Наше сообщество до си пор расколото на тех, кто завтра же готов встать под красноватое знамя и умереть за Ленина, и на тех, кто просто не переваривает коммунизм и всё связанное с СССР. Вот теснее почти 100 лет историки и широкая общественность спорят меж собой о том, как большевики, против которых было все, смогли одолеть белоснежных.

За месяцы жестоких боев в октябре- ноябре 1919 года красноватые смогли отбросить Деникина от Москвы и перемолоть наилучшие соединения Белоснежной армии. После этой победы коммунистов белоснежные теснее только оборонялись и не проводили серьезных операций, которые могли бы грозить красноватым. Мы выделили три фактора, без которых невозможны были бы ни успех в Орловско-Кромской операции, ни победа в Гражданской войне.

1. Пролетарии всех стран. Весной 1918 года после извещений о том, что большевики заключили сепаратный мир с германцами, Великобритания, Франция, Италия, США и Япония решили наказать Россию за предательство и начать интервенцию на местность недавнешнего союзника. Формально все это прикрывалось призывом о подмоги со стороны белоснежных, практически это было предательство эталонов и интересов соперников большевиков в обмен на полумифическую поддержку в борьбе с Лениным.

В русской историографии усердно обходили стороной вопрос об участии на стороне бардовых воинских соединениях из других государств и выкатывали показной интернационализм: дескать, под красноватое знамя мог стать любой, и неважно, какой он был национальности. Тем не наименее знаменито, что в РККА были сформированы целые отряды из китайских, латвийских и иных добровольцев, которые охотно шли помирать за Ленина со товарищи поэтому, что им хорошо платили королевским золотом. Они не были идеологическими коммунистами, а об их зверствах на местности страны, истерзанной Гражданской войной, ходили легенды.

2. Комсостав и военспецы. Когда осенью 1917 года власть в Петрограде брали большевики, никаких планов условно ветхого управления и системы управления, кроме полного их ликвидирования, они не имели. Но после того, как немцы не стали соблюдать условия Брестского мира и всюду начали вспыхивать антибольшевистские волнения, началась полномасштабная штатская война, и для бардовых очевидным стал вопрос о создании новейшей и боеспособной армии.



Ключевым стало вступление в Красноватую армию самых талантливых из былых командиров: Брусилова, Бонч-Бруевича, Корка, Шапошникова, Егорова и иных. Чуток ли не половина бывшего королевского генерального штаба стала служить большевикам, при этом многие делали это добровольно. Отсюда и итог: белоснежные генералы не совладали со своими же былыми сослуживцами, оказавшимися более прагматичными и эластичными, чего так не хватало для победы золотопогонникам.

3. Вера в новый мир. В советские годы считалось само собой разумеющимся и не подвергалось сомнению, что красноармейцы верили в то, что их дело правое и после победы они непременно построят коммунизм рай на земле. После краха СССР все наперерыв стали утверждать, что красноватые победили белоснежных числом, а не умением, что гнали их вперёд комиссарские заградотряды и что главным для их была только безграничная власть и ублажение низких инстинктов; наконец, что вообщем вся революция и штатская война делались на средства кайзеровского генерального штаба, а Ленин был германским разведчиком.

Нелегко признать, оживляя в глобализованном и стопроцентно меркантилизированом XXI веке, что есть что-то поглавнее денег, например идея. Главный предпосылкой того, что большевики одолели 100 лет вспять, было то, что они верили в свою идею, и она у них была. А у белоснежных ее просто не было, вся их борьба носила фанатичный, а иногда и просто садистский нрав, как, например, действия в Сибири барона фон Унгерна, который назначил себя воплощением Будды и мечтал об соединении Евразии под своим началом, параллельно снимая скальпы и измываясь над евреями и коммунистами.

Никто велеречивее не подтверждает идейную победу бардовых, чем белоснежный генерал Слащев, заявивший теснее после Штатской войны: Тогда я ни во что не веровал. Если меня спросят, за что я сражался и каково было мое настроение, я чистосердечно отвечу, что не знаю Не скрою, что в моем сознании иногда мерцали идеи о том, что не большинство ли русского народа на стороне большевиков, ведь невозможно же, что они и теперь празднуют благодаря лишь германцам.