Когла стала обессилеть Османская империя? С чего,по-вашему,это началось?

К концу XVI в. , в то время, когда в Европе начали складываться сильные централизованные государства, в обширной и многоплемённой Османской империи внутренние экономические и политические связи не только не укреплялись, но, наоборот, стали ослабевать. Антифеодальные движения крестьянства и борьба нетурецких народов за своё освобождение отражали непримиримые внутренние противоречия, преодолеть которые султанская власть была не в состоянии. Консолидации империи мешало также то событие, что центральная область империи отсталая в экономическом отношении Анатолия не стала и не могла стать для покорённых народов центром экономического и политического притяжения. По мере развития товарно-валютных отношений увеличивалась заинтригованность феодалов в повышении доходности собственных военно-ленных владений. Они стали самовольно превращать эти условные владения в свою собственность. Военные ленники начали уклоняться от обязанности содержать для султана отряды и от роли в военных походах, стали присваивать доходы от ленных владений. Одновременно с этим началась борьба меж отдельными феодальными сортировками за обладание землёй, за её концентрацию. Как писал современник, меж ними есть люди, имеющие по 2030 и даже по 4050 зеаметов и тимаров, плоды которых они пожирают . Это привело к тому, что государственная собственность на землю стала ослабевать и равномерно утрачивать своё значение, а военно-ленная система распадаться. Усиливался феодальный сепаратизм В конце XVI в появились несомненные признаки ослабления султанской власти. Расточительность султанов и их придворных требовала огромных средств. Вескую долю государственных доходов поглощал постоянно растущий бюрократический военно-административный и денежный аппарат страны в центре и в провинциях. Очень великая часть средств тратилась на содержание армии янычар, численность которых вырастала по мере того, как разлагалось и сокращалось феодальное ополчение, поставлявшееся ленниками. Численность янычарского войска увеличивалась еще и потому, что султану нужна была военная сила для подавления растущей борьбы турецких и нетурецких народных масс против феодального и государственного гнета. Янычарская армия в начале XVII в превосходила 90 тыс человек. Муниципальная власть, устремляясь прирастить доходы казны, стала из года в год повышать ветхие и вводить новые налоги. Налог джизья, в начале XVI в равный 2025 акче с человека, к началу XVII в достигнул 140 акче, а очень злоупотреблявшие своими возможностями собиратели налогов доводили его время от времени до 400500 акче. Возросли также феодальные поборы, взимавшиеся землевладельцами.

Начало упадка Османской державы проявилось веско ранее той поры, когда расстройство ее государственного и военного механизма отдало о для себя знать в участившихся военных бедах, ослаблении власти султанов и падении интернационального престижа империи. На рубеже XVIXVII вв. все более и более очевидными стали признаки распада тимарной системы, представлявшей собой базу социальной структуры османского сообщества, краеугольный камень его государственности. Разложение тимарной системы вызвало в XVII в. к жизни целую серию социально-политических трактатов, авторы которых, муниципальные деятели и историки-хронисты, призывали султанов собственных современников вернуть жизнеспособность этой системы, обеспечить ее удачное функционирование в интересах казны и военной мощи страны. Наиболее много и образно состояние тимарной системы и причины ее упадка охарактеризовал Кочибей Гёмюрджинский создатель двух трактатов, представленных султанам Мураду IV (в 1631 г.) и Ибрагиму I (меж 1640 и 1648 гг.). В первом из собственных трактатов, получившем в исторической литературе знаменитость как Рисале Кочибея, создатель обращал внимание султана на то, что причина происхождения и распространения по лицу земли (султана. Ю. П.) мятежей и волнений, зол и смятений заключается в том, что у собственников великих и малых поместий, которые и составляли истинную рать, сражавшуюся за веру и правительство, сейчас отнято содержание, их земли попали в руки сановников, их слуг и подчиненных, великие и малые поместья сделались жертвою вельмож. Кочибей, сходственно иным турецким авторам того медли, горько сетовал на то, что землями тимариотов завладели приближенные султана, большого везира и прочих сановников, которые, начав вмешиваться во все дела страны, богатство ратников мусульманских, несколько сот лет тому вспять пожалованные им пахотные поля и села, различными путями обратили для себя одни в башмаклыки, иные в арпалыки, другие же в полную собственность. Всякий из них, писал Кочибей, после того как ублаготворялся сам, доставлял несколько великих и малых поместий своим любителям, и таким образом лишили ратных людей их содержания. Растащив мусульманскую сокровищницу, они довели правительство до истинного его положения. Вправду, утрата большинством тимарных владений нрава условного держания (т. е. пожалования за воинскую службу) была более небезопасным в ту пору для Османского государства явлением, грозившим разрушением военно-феодальной системы. Средневековый турецкий создатель, который был процитирован выше, очевидно это разумел. Но настоящие предпосылки сложившейся ситуации он, окончательно, выявить не мог, поясняя все происходившее на его очах усилением и преуспеянием негодяев и преступников, оказавшихся в числе приближенных самого султана, большого везира и многих вельмож. На деле же процесс распада тимарной системы, начавшийся еще в XVI в., был вызван все выраставшими противоречиями, присущими самой этой системе. Она появилась в результате удачных завоевательных войн и была призвана обеспечить как последующие завоевания, так и феодальную эксплуатацию многомиллионных крестьянских масс. Но для того чтобы сельское хозяйство могло обеспечивать тимариотам определенный жесткий доход, что гарантировало государству их военную службу, податное народонаселение обязано было владеть способностями для развития сельскохозяйственного производства. Меж тем неисчерпаемые войны, которые водили в XVXVI вв. султаны, обогащая массу тимариотов, настолько тяжким бременем ложились на фермеров, что у их со временем пропала возможность осуществлять в собственных хозяйствах расширенное воспроизводство.