Описание внешности Карла Великого

По свидетельству Эйнхарда, Карл владел могучим и сильным телом, высочайшим ростом, однако не превосходил положенного, ибо знаменито, что был он 7 его собственных ступней в вышину[. Его личико отличали длиннющий нос и великие, живы глаза. У него были ясные волосы. Если судить по изображениям Карла на монетах, печатях и миниатюрах IX века, а также бронзовой статуэтке из храма в Меце, он по тогдашней франкской моде носил краткую причёску, обривал бороду и имел длинноватые усы. Глас Карла был особенно высоким для такого впечатляющего мужчины. С годами король начал страдать от хромоты. Прижизненных портретов Карла не сохранилось, и многие позднейшие художники изображали его согласно своей фантазии, почаще всего в виде почетного старика с длинноватыми седыми волосами и бородой. Хотя многие воспринимали описание богатырского телосложения Карла за эпическое преувеличение, эксгумация могилы Карла подтвердила корректность описания: длина скелета составила 192 см.

Повелитель был очень прост и умерен в собственных привычках. В обычные дни наряд его малюсенько отличался от одежды простолюдина. Вина он пил малюсенько и не мог терпеть дебоширство. Обед его в будни состоял всего из четырёх блюд, не считая жаркого, которое сами охотники подавали прямо на вертелах и которое Карл предпочитал всякому иному яству. Во время пищи он слушал музыку или чтение. Его занимали подвиги старых, а также сочинение святого Августина О граде Божием. После обеда в летнее время он съедал несколько яблок и выпивал ещё один кубок; позже, раздевшись донага, отдыхал два либо три часа. Ночью же он спал неспокойно: четыре-пять раз просыпался и даже вставал с кровати. Во время утреннего одевания Карл воспринимал приятелей, а также, если было срочное дело, которое без него затруднялись решить, слушивал тяжущиеся стороны и выносил приговор. В это же время он отдавал распоряжения своим слугам и министрам на весь денек. Был он велеречив и с такой легкостью выражал свои мысли, что мог сойти за ритора. Не ограничиваясь родной речью, Карл много трудился над зарубежными языками и, между прочим, завладел латынью так, что мог изъясняться на ней, как на родном языке; по-гречески более понимал, ежели разговаривал. Прилежно занимаясь разными науками, он высоко ценил учёных, выказывая им великое почтение. Он сам учился грамматике, риторике, диалектике и в особенности астрономии, благодаря чему мог искусно вычислять церковные празднички и наблюдать за движением звезд. Пытался он также писать, и с этой целью непрерывно держал под подушкой дощечки для письма, чтобы в свободное время приучать руку выводить буквы, но труд его, слишком поздно начатый, имел малюсенько фуррора. Церковь он во все годы глубоко почитал и свято соблюдал все обряды.