Поведайте о детстве Петра I. Какие действия отразились на его личности,

Таковы были придворные и политические обстоятельства, в которых родился и провел годы юношества Петр. С началом правления Софьи началось его отрочество. Посмотрим, что мы знаем достоверного о детстве Петра.

О первых деньках жизни принца сохранилось много любознательных сведений. Его рождение вызвало ряд придворных праздничков. Крестили принца только 29 июня в Чудовом монастыре, и крестным папой был царевич Федор Алексеевич. По древнему обычаю, с новорожденного "сняли меру" и в ее величину написали икону апостола Петра. Новорожденного окружили целым штатом мам и нянь; кормила его кормилица. По некоторым отзывам, Петр с юношества был очень крепок физически, "возрастен и красен и крепок телом". Очень рано его стали веселить игрушки, и эти игрушки практически необыкновенно имели военный характер. По расходным дворцовым книжкам мы знаем, что Петру постоянно делали в придворных мастерских и покупали на рынках луки, деревянные ружья и пистолеты, барабаны, игрушечные знамена и т. д. Этим оружием царевич и сам тешился, и вооружал "смешных ребяток", т. е. своих сверстников из семей придворной знати, всегда окружавших малолетних царевичей. Если бы царь Алексей жил более, можно было бы ручаться, что Петр получил бы такое же прекрасное, по тому медли, образование, как его брат Федор. Но король Алексей умер, когда Петру не исполнилось и 4 лет. Вот почему Петр остался без правильного образования. Некие (И. Е. Забелин) размышляют, что начало обучения Петра положил еще его отец. Такое мнение основывается на том, что 1 декабря 1657 г. начали кого-то учить грамоте в царское семье, как это светло из книжек Тайного указа. Но в королевской семье не начинали учить деток раньше 5 лет, а Петру тогда было только 3,5 года. С иной стороны, 1-ый знаменитый нам учитель Петра, Никита Моисеевич Зотов, был определен к нему теснее царем Федором. Потому такое воззренье о ранешном обучении Петра непонятно. Достовернее, что Петр впервые сел за азбуку под управлением Зотова 5 лет от роду. Этого Зотова провозгласил к Петру его крестный отец, царь Федор, очень любивший собственного крестника и брата. Зотов ранее был приказным дьяком и при назначении к Петру подвергся экзамену: читал и писал в пребывании царя и был одобрен как самим царем, так и известным Симеоном Полоцким. Курс учения в древней Руси начинался азбукой, продолжался чтением и изучением Часослова, Псалтиря, Апостольских деяний и Евангелия. Обучение письму шло позднее чтения. Петр начал обучаться письму, кажется, в начале 1680 г. и никогда не умел писать благородным почерком. Кроме письма и чтения Зотов ничему не учил Петра (ошибиться тут можно только условно математики, которую Петр вызнал довольно рано неизвестно от кого). Но Зотов как пособие при обучении употреблял иллюстрации, привозимые в Москву из-за границы и известные под именем "смешных фряжских" либо "немецких листов". Эти листы, изображая исторические и этнографические сцены, могли дать много интеллектуальной еды ребенку. Не считая того, Зотов ознакомил Петра с событиями российской истории, демонстрируя и поясняя ему летописи, увенчанные рисунками. Что Зотов и при неимении широкого образования и ума вел свое дело радиво и тепло, доказывается неизменным расположением к нему Петра, не забывшего собственного учителя.

Чем больше становился Петр, тем хуже складывалась окружающая его обстановка. При папе возлюбленный и ласкаемый, Петр при Федоре вкупе с мамой делил ее опалу. Желая Федор его и любил, но борьба придворных партий отвращала его и его мама от короля. Начиная разуметь разговоры окружающих, Петр узнал от них, окончательно, о домашней вражде, о гонениях на его мама и на близких ей людей. Он учился не обожать Милославских, лицезрел в их недругов и гонителей. Десяти лет избранный царем, он в 1682 г. пережил ряд томных минут. Он видел мятеж стрельцов; старика Матвеева, говорят, стрельцы вырвали из его рук; дядя Иван Нарышкин был им выдан на его очах; он лицезрел реки крови; его мамы и ему самому угрожала опасность ежеминутной погибели. Петр так был потрясен "майскими деньками" 1682 г., что от испуга у него появились и остались на всю жизнь судорожные движения головы и личика ("sa tte branle continuellement, bien qu'il ne soit ge que de vingt ans", пишет о нем видевший его современник). Чувство неприязни к Милославским, воспитанное уже ранее, перешло в ненависть, когда Петр узнал, сколь они виноваты в стрелецких движениях. С нелюбовью относился он и к стрельцам, именуя их "зерном Ивана Михайловича" (т. е. Милославского), поэтому что с представлением о стрельцах у него соединялось воспоминание об их мятежах 1682 г.

Так беспокойно кончилось детство Петра. В нем начало его военных забав, в нем тяжелые, даже страшные минутки, повлиявшие на всю жизнь Петра. В детстве Петра, в конце концов, нет начатков правильного образования: его учат "грамоте", остальные сведения прибывают случайно, усваиваются мимоходом.