Подготовить извещенье по теме "Казнь Пугачева в Москве на Болотной площади."

Пугачев был предан некими своими товарищами и приговорен к смертной экзекуции. Приговор обусловил бунтовщику последующее наказание: четвертовать, голову вставить на кол, доли тела разнести по четырем долям городка, положить их на колеса, а затем сжечь. Российская императрица Екатерина II в письме 29 декабря 1774 года писала Вольтеру с презрением: "Маркиз Пугачев, о котором вы вновь пишете в письме от 16 декабря, жил как лиходей и кончил жизнь трусом. Он оказался таким трусливым и слабеньким в кутузке, что пришлось осмотрительно приготовить его к вердикту из боязни, чтоб он сходу не погиб от ужаса". Безызвестно, насколько честна была Екатерина; мы можем судить о степени мужества либо боязливости Пугачева только по описанию его казни свидетелем: "В десятый денек января тыща семьсот семьдесят 5-ого года, в восемь либо девять часов пополуночи приехали мы на Болото; на середине его воздвигнут был эшафот, либо лобное место, вкруг которого построены были пехотные полки. Начальники и офицеры имели знаки и шарфы сверх шуб по причине ожесточенного холода... Скоро появился отряд кирасир, за ним небывалой высоты сани, и в их посиживал Пугачев; напротив исповедник его и еще какой-то бюрократ, возможно секретарь Сокровенной экспедиции, за санями следовал еще отряд конницы. Пугачев с непокрытою головою кланялся на обе стороны, пока везли его. Я не увидел в чертах личика его ничего свирепого. На взор он был сорока лет, роста среднего, личиком смугл и бледен, глаза его блистали; нос имел округленный, волосы, помнится, черные и небольшую бородку клином. Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимчик его Перфильев в препровождении исповедника и 2-ух чиновников чуть взошли на эшафот, раздалось повелительное слово: на караул, и один из чиновников начал читать манифест. Почти каждое слово до меня доходило. При произнесении чтецом имени и прозвища главного лиходея, также и станицы, где он родился, обер-полицмейстер спрашивал его звучно: "Ты ли донской казак Емелька Пугачев?" Он столь же звучно отвечал: "Так, сударь, я донской казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачев". Позже, во все продолжение чтения манифеста, он, смотря на собор, нередко крестился, меж тем как сподвижник его Перфильев, большого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно, потупя глаза в землю. По прочтении манифеста исповедник произнес им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота. Читавший манифест последовал за ним. Тогда Пугачев сделал с крестным знамением несколько земных поклонов, обратись к соборам, потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся на все стороны, разговаривая прерывающимся голосом: "Прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою; прости, люд православный!" - При сем слове экзекутор дал символ: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп; стали раздирать рукава шелкового малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, опрокинулся навзничь, и мгновенно кровавая голова теснее висела в воздухе: палач взмахнул ее за волосы". Остается только добавить, что через денек, 12 января, останки Пугачева сожгли вкупе с эшафотом и санями,на которых его везли на казнь .