В. О. Ключевский Его можно сопоставить с тем ветхозаветным слепым богатырем,

ДЕТСТВО.
      Король Иван родился в 1530 г. От природы он получил разум резвый и эластичный, вдумчивый и немножко насмешливый, истинный великорусский, столичный разум. Но происшествия, среди которых протекло детство Ивана, рано попортили этот разум, дали ему неестественное, болезненное развитие. Иван рано осиротел - на четвертом году лишился отца, а на восьмом растерял и мама. Он с юношества лицезрел себя посреди чужих людей. В душе его рано и глубоко врезалось и всю жизнь сохранялось чувство сиротства, брошенности, одиночества, о чем он утверждал при всяком случае: Родственники мои не заботились обо мне. Отсюда его робость, ставшая главной чертой его нрава. Как все люди, выросшие среди чужих, без отцовского призора и материнского привета, Иван рано усвоил себе повадку ходить оглядываясь и прислушиваясь. Это развило в нем недоверчивость, которая с летами перевоплотился в глубочайшее сомненье к людям. В детстве ему часто приходилось испытывать хладнокровие либо пренебрежение со стороны окружающих. Он сам вспоминал после в письме к князю Курбскому, как его с младшим братом Юрием в детстве стесняли во всем, держали как бедных людей, плохо кормили и облекали, ни в чем воли не давали, все принуждали делать против воли и не по возрасту. В праздничные, обрядные случаи - при выходе или приеме послов - его окружали царственной роскошью, становились вокруг него с раболепным смирением, а в будни те же люди не церемонились с ним, иногда баловали, иногда дразнили. Играют они, бывало, с братом Юрием в спальне покойного отца, а первенствующий дворянин князь И. В. Шуйский развалится перед ними на лавке, обопрется локтем о кровать покойного сударя, их отца, и ногу на нее положит, не обращая на малышей никакого внимания, ни отеческого, ни даже властительного. Горечь, с какою Иван вспоминал об этом 25 лет спустя, дает ощутить, как нередко и очень его гневили в детстве. Его голубили как сударя и оскорбляли как малыша. Но в обстановке, в какой шло его детство, он не всегда мог тотчас и прямо обнаружить чувство досады либо злости, сорвать сердечко. Эта необходимость удерживаться, дуться в рукав, глотать слезы питала в нем раздражительность и потаенное, неразговорчивое озлобление против людей, злость со стиснутыми зубами. К тому же он был испуган в детстве. В 1542 г., когда правила партия князей Бельских, сторонники князя И. Шуйского ночкой врасплох напали на стоявшего за их соперников митрополита Иоасафа. Владыка скрылся во замке великого князя. Бунтари разбили окна у митрополита, кинулись за ним во дворец и на рассвете вторгались с гулом в спальню махонького сударя, разбудили и напугали его.