рассказ-описание о стране восходящего солнца в период правления муцухито

Сейчас тяжело поверить, что было время, когда жители страны восходящего солнца стеснялись своей страны, в том числе культурного наследства. Япония прошла через период самоуничижения ради того, чтобы встать в один ряд с индустриально развитыми государствами,  это была эра Мэйдзи, нареченная в честь девиза правления императора Муцухито, который и сам вошел в историю как император Мэйдзи.

Будущий монарх-реформатор родился 3 ноября 1852 года в императорском замке в Киото. Муцухито был отпрыском императора Комэй и его наложницы Есико. Хотя она и не была официальной женой правителя, Муцухито по японским законам считался царевичем, а поскольку другие малыши Комэй помирали в ранешном детстве, Муцухито оказался со временем единственным кандидатом на Хризантемовый трон. Но тогда в Стране восходящего солнца быть царем совсем не означало править страной. С древних времен правитель, считавшийся отпрыском богов, и придворная знать занимались только исполнением многочисленных религиозных ритуалов, призванных обеспечить стране спокойствие, превосходные урожаи риса и защиту от землетрясений, в то время как реальная власть была в руках у сегунов военных диктаторов из более сильных самурайских кланов. С XVII века государством управляли сегуны из рода Токугава, чья резиденция размещалась в Эдо (теперешний Токио), а императоры были изолированы в Киото и даже не имели права покидать собственный дворец. Токугава, пришедшие к власти в итоге кровопролитной штатской войны, считали своим длинном обеспечить стране мир и покой, и это им удавалось на протяжении 2-ух с половиной веков. Сегунат остановил неисчерпаемые феодальные войны, ввел взыскательную сословную систему, при которой каждый знал свое место, свел к минимуму контакты с иноземцами и даже воспретил жителям страны восходящего солнца покидать родные берега. Оборотной стороной стабильности и мира была стагнация, и в XIX веке Стране восходящего солнца пришлось понять, чем чревато отставание в области технического прогресса.

Кризис начался, когда царевич Муцухито еще только обучался ходить. 8 июля 1853 года к берегам Стране восходящего солнца подошла южноамериканская эскадра под командованием коммодора Мэттью Перри, который в ультимативной форме востребовал установления дипломатических и торгашеских отношений с США. Сегунат был в шоке от дерзости вандалов, как жители страны восходящего солнца именовали представителей западной цивилизации, а также от того, что противопоставить янки оказалось решительно нечего. Так как сами сегуны еще в XVII веке воспретили строительство больших кораблей, чтобы их подданные не могли заплыть очень далеко, военно-морские силы страны представляли собой ничтожное зрелище. Довольно сказать, что самый большой японский корабль имел водоизмещение 150 т против 2450 т у флагмана эскадры Перри. К тому же у японцев перед глазами был пример Китая, разгромленного, невзирая на неистощимые человеческие ресурсы, британцами в ходе опиумной войны, так что сегунское правительство великолепно разумело, что самурайскому ополчению против постоянной армии не устоять. В итоге в 1854 году Япония и США подписали уговор о дружбе, предоставлявший Америке статус величайшего благоприятствования. Тем самым режим расписался в собственном бессилии, и вскоре в стране стал складываться сильный оппозиционный блок, во главе которого оказался правитель Комэй, казалось бы, навечно устраненный с политической арены.

Практически сегунское правительство открыло Японию иноземцам, правитель же от всей души считал, что ее священную землю не обязаны попирать ноги нечестивых вандалов. Девиз борьбы с иностранцами оказался весьма популярен, так как конкретно с их возникновением в экономике страны начались суровые проблемы. В изолированной Стране восходящего солнца золото было сравнимо дешевеньким, за один золотой давали пять серебряных монет того же веса, тогда как в примыкающем Китае 15. Европейские торговцы, получившие доступ в Японию благодаря американцам, начали скупать доступное японское золото, что привело к его прыткому вздорожанию, а золото потянуло за собой цены на шелк и чай. Стали расти цены на все главные продукты, и для японцев было очевидно, кто во всем виноват.

На стороне правителя выступили самурайские кланы Сацума и Тесю, которые правили юго-западной долею страны и грезили лишить власти дом Токугава. Несмотря на нелюбовь к иностранцам, эти кланы располагали войском, выученным на европейский манер, что обеспечивало суровый перевес над вооруженными мощами сегуната. Более того, представители этих кланов, занявшие видное место при дворе императора, считали, что Стране восходящего солнца нужно перестроиться по западноевропейскому образчику, чтоб дать достойный отпор черным кораблям коммодора Перри. В итоге сложилась парадоксальная ситуация: партия, обвинявшая сегунат в низкопоклонстве перед Западом, устремлялась реализовать это низкопоклонство на деле.