текст на тему:"Один денек из жизни Робинзона Крузо" на казахском языке,если

    С самого раннего юношества я  больше  всего  на  свете  любил  море.  Я

завидовал каждому матросу, отправлявшемуся в далекое  плавание.  По  целым

часам я простаивал на  морском  берегу  и  не  отрывая  глаз  осматривал

корабли, проходившие мимо.

    Моим родителям это очень не нравилось. Отец, старый, больной человек,

желал, чтобы я сделался главным чиновником, служил  в  царском  суде  и

получал большое  жалованье.  Но  я  грезил  о  морских  странствиях.  Мне

казалось величайшим счастьем скитаться по морям и океанам.

    Отец додумывался, что у меня на разуме. Единожды он позвал меня к себе  и

недовольно произнес:

    - Я знаю: ты желаешь бегать из родного дома. Это  безумно.  Ты  обязан

остаться. Если ты останешься, я буду для тебя добрым папой, но горе тебе, если

ты убежишь! - Здесь голос у него задрожал, и он тихо прибавил: -  Подумай  о

нездоровой мамы... Она не вынесет разлуки с тобою.

    В очах у него блеснули слезы. Он обожал меня и хотел мне добросердечна.

    Мне стало жалко старика, я твердо решил остаться в родительском доме и

не мыслить более о морских странствиях. Но как досадно бы это не звучало! - прошло несколько дней, и

от моих добрых целей ничего не осталось. Меня вновь потянуло к морским

берегам. Мне  стали  сниться  мачты,  волны,  паруса,  чайки,  безызвестные

страны, огни маяков.

    Через две-три недели после моего разговора с папой  я  все  же  решил

убежать. Выбрав время, когда мама была весела и безмятежна, я подошел к  ней

и уважительно произнес:

    - Мне уже восемнадцать лет, а в эти годы  поздно  обучаться  судейскому

делу. Если бы даже я и поступил куда-нибудь на службу, я все  одинаково  через

несколько ней убежал бы в далекие страны. Мне  так  хочется  созидать  чужие

края, побывать и в Африке и в Азии! Если я и  пристроюсь  к  какому-нибудь

делу, у меня все одинаково не хватит терпения довести его до конца. Прошу вас,

уговорите отца отпустить меня в море желая бы на краткое время, для пробы;

если жизнь мореплавателя не понравится мне, я вернусь домой и  больше  никуда  не

уеду. Пусть отец отпустит меня добровольно, так как по другому я буду  принуждён

уйти из дому без его разрешения.

    Мама очень разгневалась на меня и произнесла:

    - Дивлюсь, как можешь ты думать о морских путешествиях после твоего

разговора с папой! Ведь отец добивался, чтобы ты  раз  навечно  позабыл  о

чужих краях. А он  лучше  тебя  понимает,  каким  делом  для тебя  заниматься.

Окончательно, если ты желаешь себя погубить, уезжай хоть сию минутку,  но  можешь

быть уверен, что мы с отцом никогда не дадим согласия на твое странствие.

И напрасно ты надеялся, что я стану тебе подсоблять.  Нет,  я  ни  слова  не

скажу папе о твоих бессмысленных мечтах. Я не  желаю,  чтоб  впоследствии,

когда жизнь на море доведет тебя до нужды и мучений,  ты  мог  упрекнуть

свою мама в том, что она потакала тебе.

    Позже, через много лет, я узнал, что матушка  все  же  передала  папе

весь наш разговор, от слова до слова. Отец был печален  и  произнес  ей  со

вздохом:

    - Не разумею, чего ему необходимо? На отчизне он мог бы без труда  достигнуть

успеха и счастья. Мы люди небогатые, но кое-какие средства у нас есть.  Он

может жить вместе с нами, ни в  чем  не  нуждаясь.  Если  же  он  пустится

путешествовать, он испытает тягостные невзгоды и пожалеет, что  не  послушался

отца. Нет, я не могу отпустить его  в  море.  Вдали  от  отчизны  он  будет

одинок, и, если с ним случится беда, у него не найдется друга, который мог

бы утешить его. И тогда он  раскается  в  своем  сумасбродстве,  но  будет

поздно!

    И все же через несколько месяцев я бегал из родного  дома.  Вышло

это так. Единожды я поехал на несколько дней в город Гулль. Там я  повстречал

1-го компаньона, который собирался отправиться в Лондон на корабле  собственного

отца. Он стал убеждать меня ехать вкупе  с  ним,  обольщая  тем,  что

проезд на корабле будет безвозмездный.

    И вот, не спросившись ни у отца, ни у мамы, - в недобрый час!  -  1

сентября  1651  года  я  на  девятнадцатом  году  жизни  сел  на  корабль,

отправлявшийся в Лондон.

    Это был дурной поступок: я бесстыдно покинул престарелых родителей,

пренебрег их советами и нарушил сыновний долг. И мне очень быстро  пришлось

раскаяться в том, "что я сделал.