Цитатная черта Дона Руматы

Это очень грешно, но когда я с тобой, мне не нужен бог.

Вот так думаешь, размышляешь, думаешь и в конце концов вымышляешь порох.

Нет ничего дороже медли, помыслил он. Час стоит жизни, денек бесценен.

Забавно, я три года смотрю за ним и так до сих пор и не сообразил, что он такое. Вобщем, если бы он смотрел за мной, он бы тоже не сообразил. Ведь всё может быть, вот что забавно!

Счастлив тот, кто думает о других.

Рэба чушь, мелочь в сопоставлении с громадиной традиций, верховодил стадности, освященных веками, незыблемых, испытанных, доступных хоть какому тупице из тупиц, освобождающих от необходимости думать и интересоваться.

Это безвыходно, помыслил он. Никаких сил не хватит, чтоб вырвать их из привычного круга хлопот и представлений. Можно дать им всё. Можно поселить их в самых современных спектрогласовых домах и обучить их ионным процедурам, и всё одинаково по вечерам они будут собираться на кухне, резаться в карты и ржать над соседом, которого лупит супруга. И не будет для их лучшего времяпрепровождения.

Все их деяния можно разъяснить, но чертовски трудно эти деянья предсказать.

Для Руматы, изредка сталкивавшегося с детьми, десятилетний царевич был антиподом всех сословий этой дикой страны. Конкретно из таких обыкновенных голубоглазых мальчишек, одинаковых во всех сословиях, росли потом и зверство, и невежество, и покорность, а ведь в их, в детях, не было никаких следов и задатков этой мерзости. Иногда он мыслил, как здорово было бы, если бы с планетки исчезли все люди ветше десяти лет.

Мы, Руматы Эсторские, спокон веков не разбираемся в лошадях. Мы знатоки боевых верблюдов. Хорошо, что в Арканаре практически нет верблюдов.

Стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно население земли иным? Не будет ли это то же самое, что стереть это население земли с личика земли и сделать на его месте новое?