евгений онегин : Что сбылось из сна на именинах?ПОМОГИТЕ!

И снится дивный сон Татьяне.
Ей снится, будто бы она
Идет по снеговой поляне,
Грустной темнотой окружена;
В сугробах снежных перед нею
Шумит, клубит волной своею
Кипучий, черный и седоватый
Поток, не скованный зимой;
Две жердочки, склеены льдиной,
Дрожащий, гибельный мосток,
Положены через поток;
И перед шумящею пучиной,
Недоумения полна,
Остановилася она.

XII

Как на обидную разлуку,
Татьяна ропщет на ручей;
Не видит никого, кто руку
С той стороны подал бы ей;
Но вдруг сугроб зашевелился.
И кто ж из-под него появился?
Великой, вздыбленный медведь;
Татьяна ах! а он реветь,
И лапу с наточенными когтями
Ей протянул; она скрепясь
Дрожащей ручкой оперлась
И боязливыми шагами
Перебралась через ручей;
Пошла - и что ж? медведь за ней!

XIII

Она, посмотреть вспять не смея,
Поспешный ускоряет шаг;
Но от лохматого прислужника
Не может убежать никак;
Кряхтя, валит медведь невыносимый;
Перед ними лес; недвижны сосны
В собственной хмурой красоте;
Отягчены их ветви все
Клоками снега; через верхушки
Осин, берез и лип нагих
Сияет луч светил ночных;
Дороги нет; кустики, стремнины
Вьюгою все занесены,
Глубоко в снег погружены.

XIV

Татьяна в лес; медведь за нею;
Снег рыхловатый по колено ей;
То длинный сук ее за шейку
Зацепит вдруг, то из ушей
Златые серьги вырвет силой;
То в хрупком снеге с ножки милой
Увязнет влажный башмачок;
То выронит она платок;
Поднять ей некогда; боится,
Медведя слышит за собой,
И даже робкой рукою
Одежки край поднять стыдится;
Она бежит, он все вослед,
И сил теснее бегать ей нет.

XV

Упала в снег; медведь ловко
Ее хватает и несет;
Она бесчувственно-покорлива,
Не шевельнется, не умирает;
Он гонит ее лесной дорогой;
Вдруг меж дерев шалаш убогой;
Кругом все глушь; отвсюду он
Пустынным снегом занесен,
И ярко светится окошко,
И в шалаше и крик и шум;
Медведь промолвил: "Здесь мой кум:
Погрейся у него чуть-чуть!"
И в сени прямо он идет
И на порог ее кладет.

XVI

Очнулась, смотрит Татьяна:
Медведя нет; она в сенях;
За дверью крик и гул стакана,
Как на великих похоронах;
Не видя тут ни капли толку,
Смотрит она тихонько в щелку,
И что же лицезреет?.. за столом
Посиживают чудовища кругом:
Один в рогах с собачьей рожой,
Другой с петушьей головой,
Здесь колдунья с козьей бородой,
Здесь остов чопорный и гордый,
Там карла с хвостиком, а вот
Полужуравль и полукот.

XVII

Еще ужасней, еще дивнее:
Вот рак верхом на пауке,
Вот череп на гусиной шейке
Вращается в красном колпаке,
Вот мельница вприсядку танцует
И крыльями трещит и машет;
Лай, смех, пенье, свист и хлоп,
Людская молвь и конской топ!
Но что поразмыслила Татьяна,
Когда выяснила меж гостей
Того, кто мил и страшен ей,
Героя нашего романа!
Онегин за столом посиживает
И в дверь украдкою глядит.

XVIII

Он символ подаст - и все заботятся;
Он пьет - все пьют и все вопят;
Он засмеется - все хохочут;
Нахмурит брови - все безмолвствуют;
Он там владелец, это светло:
И Тане уж не так страшно,
И, любознательная, теперь
Немножко растворила дверь...
Вдруг ветер дунул, загашая
Огнь светильников ночных;
Смутилась шайка домовых;
Онегин, взглядами сверкая,
Из-за стола, гремя, встает;
Все встали: он к дверям идет.

XIX

И ужасно ей; и торопливо
Татьяна напрягается бежать:
Нельзя никак; нетерпеливо
Метаясь, желает закричать:
Не может; дверь толкнул Евгений:
И взорам дьявольских привидений
Появилась дева; ярый хохот
Раздался дико; очи всех,
Копыты, хоботы кривые,
Хвосты хохлатые, клыки,
Усы, кровавы языки,
Рога и пальцы костяные,
Все указует на нее,
И все горланят: мое! мое!

XX

Мое! - сказал Евгений строго,
И шайка вся сокрылась вдруг;
Осталася во тьме холодной
Младая дева с ним сам-друг;
Онегин тихо привлекает
Татьяну в угол и слагает
Ее на шаткую скамью
И клонит голову свою
К ней на плечо; вдруг Ольга заходит,
За нею Ленский; свет блеснул;
Онегин руку замахнул,
И бешено он глазами бродит,
И незваных гостей бранит;
Татьяна чуток жива лежит.

XXI

Спор звучнее, звучнее; вдруг Евгений
Хватает длиннющий ножик, и мгновенно
Повержен Ленский; страшно тени
Сгустились; невыносимый крик
Раздался... хижина шатнулась...
И Таня в ужасе проснулась...
Смотрит, уж в комнате светло;
В окне cквозь мерзлое стекло
Зари багровый луч играет;
Дверь отворилась. Ольга к ней,
Авроры северной алей
И легче ласточки, влетает;
"Ну, разговаривает, скажи ж ты мне,
Кого ты лицезрела во сне?"