письменное сообщение "Образ дороги в поэме "Мёртвые души" Н. В. Гоголя

 "В дорогу! в дорогу!.. Разом и вдруг окунемся в жизнь со всей ее беззвучной трескотней и бубенчиками..." - так заканчивает Гоголь одно из самых проникновенных и глубоко философских лирических отступлений в поэме "Мертвые души". Мотив дороги, пути, движения не раз возникает на страничках поэмы. Этот образ многослоен и весьма символичен. 
     Движение главного героя поэмы в пространстве, его странствие по дорогам Рф, встречи с помещиками, чиновниками, крестьянами и городскими мещанинами складываются перед нами в широкую картину жизни Руси. 
     Образ дороги, запутанной, пролегающей в глуши, никуда не водящей, только кружащей путника, - это знак обманного пути, неправедных целей основного героя. Рядом с Чичиковым то незримо, то выходя на 1-ый план находится иной путешественник - это сам писатель. Мы читаем его высказывания: "Гостиница была... известного рода...", "какие посещают эти общие залы - всякий проезжающий знает очень превосходно", "город никак не уступал иным губернским городкам" и т. д. Этими словами Гоголь не только подчеркивает типичность изображаемых явлений, но и дает нам понять, что незримый герой, создатель, тоже хорошо знаком с ними. 
     Однако он считает нужным подчеркнуть несовпадение оценки окружающей действительности этими героями. Убогая обстановка гостиницы, приемы у городских чиновников, прибыльные сделки с помещиками вполне устраивают Чичикова, а у творца вызывают нескрываемую иронию. Когда действия и явления добиваются пика бесчинства, хохот творца добивается верхушки жестокости. 
     Оборотная сторона гоголевской сатиры - лирическое начало, рвение созидать человека абсолютным, а отчизну - могучей и процветающей. По-различному воспринимают дорогу различные герои. Чичиков испытывает наслаждение от прыткой езды("И какой же российский не любит прыткой езды?"), может полюбоваться великолепной незнакомкой("открывши табакерку и понюхавши табаку", скажет:"Замечательная бабешка!"). Но почаще он отмечает "подкидывающую силу" мостовой, радуется мягенькой езде по грунтовой дороге либо спит. Прекрасные пейзажи, проносящиеся перед его очами, не вызывают у него особенных мыслей. Автор тоже не соблазняется увиденным:"Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно в для тебя... ничто не обольстит и не зачарует взора". Но вкупе с тем для него есть "какое странное, и манящее, и несущее, и удивительное в слове: дорога!". Дорога пробуждает идеи о отчизне, о назначении писателя: "Сколько родилось в для тебя дивных планов,поэтических грез, сколько перечувствовалось удивительных впечатлений!..." 
     Реальная дорога, по которой едет Чичиков, преобразуется у творца в образ дороги как актуального пути. "Что до творца, то он ни в коем случае не обязан ссориться со своим героем: еще не мало пути и дороги придется им пройти вдвоем рука в руку..." Этим Гоголь показывает на символическое единство двух подходов к дороге, их обоюдное прибавление и взаимопревращение. 
     Дорога Чичикова, прошедшая по различным углам и закоулкам N-ской губернии, как бы подчеркивает его суетный и фальшивый жизненный путь. В то же время путь творца, который он совершает совместно с Чичиковым, символизирует суровый тернистый, но замечательный путь писателя, проповедующего "любовь враждебным словом отрицания". 
     Настоящая дорога в "Мертвых душах", с ее ухабами, кочками, тиною, шлагбаумами, непочиненными мостами, растёт до знака "громадно несущейся жизни", знака исторического пути Рф. 
     На страничках, завершающих 1-й том, заместо чичиковской тройки появляется обобщенный образ птицы-тройки, который затем заменяется образом несущейся, "вдохновенной Богом" Руси. На сей раз она на подлинном пути, потому и преобразился замызганный чичиковский экипаж птицу-тройку - знак свободной, обретшей живую душу Рф.