Помогите пожалуйста! Что общего у сказок Жуковского и российских народных сказок?

Басни Жуковского отыскали очень сдержанный прием у своих современников. Открытую враждебность, вобщем, проявил лишь Н. А. Полевой, писавший в 1833 г.: Притча о короле Берендее...... привела нас в изумление! По всему видно, что создатель желал подделаться в ней под русские басни; но его гекзаметры, его дух, его выражения очень далеки от подлинно российского. Переменивши имена, сможете убедить всякого, что Притча о царе Берендее взята из Гебеля, из Перро, из кого угодно, только не из российских преданий ... Мы давно убеждены, что В. А. Жуковский не рожден быть поэтом народным, но дивимся, что он сам не уверяется в этом безуспешными попытками.4 Знаменито также, что и В. Г. Белинский приравнивал сказки Жуковского к его неподражаемо слабым пьесам,5 не давая, впрочем, столь уничижительной, как у Н. А. Полевого, оценки. 

К сожалению, воззренье о полном неприятии российской критикой литературных сказок Жуковского получило широкое распространение, а между тем оно является бесспорным преувеличением, так как в откликах на эти творенья отмечались не только недочеты, но и их плюсы. К примеру, Н. И. Надеждин писал в 1833 г.: Притча Жуковского О короле Берендее ... представляет в для себя великолепный эталон гибкости и сладкозвучности русского языка ... Содержание сей басни взято из российских народных сказок; самое изложение ее, явно, подделано под российский народный рассказ. Но она не шевелит сердца, потому что в ней нет того детского простодушия, той детской искренности, которая составляет существенную красота народных преданий.6 Этот отзыв типичен для критики 1830-х годов в ее отношении к басням Жуковского: постоянно отличая легкость и красота их стиха, рецензенты вместе с тем указывали на недостаточную народность стихотворца, разнородно трактуя, почему ему не удалось приблизиться к настоящей фольклорной басне.