к кому проявляет милосердие екатерина 2 в капитанской дочке?

 Убежденная в невиновности Гринева, Маша Миронова считает своим порядочным длинном спасти его. Она едет в Петербург, где в Королевском Селе происходит ее встреча с императрицей. 
      Перед чтецом Екатерина II предстает благожелательной, мягенькой и обычный дамой. Но мы знаем, что Пушкин резко отрицательно относился к Екатерине II. Чем же можно разъяснить ее привлекательный облик в повести? 
      Посмотрим на прижизненный портрет Екатерины II, написанный художником В.Л.Боровиковским в 1794 году. (В 1827 году появилась гравюра с этого портрета, изготовленная выдающимся русским гравером Н.И.Уткиным.) Вот как сравнивает В.Шкловский портреты Екатерины II, сделанные В.Л.Боровиковским и рассказчиком в повести "Капитанская дочка": "На портрете Екатерина изображена в утреннем летнем платьице, в ночном чепце; около ног ее собака; за Екатериной деревья и Румянцевский обелиск*. Личико императрицы много и румяно. Встреча с Марьей Ивановной обязана происходить осенью. Пушкин пишет: "Солнце освещало верхушки лип, пожелтевших под свежайшим дыханием озари". Дальше Пушкин извещает: "Она [Екатерина] была в белоснежном утреннем платьице, в ночном чепце и душегрейке". Душегрейка дозволила не переодевать Екатерину, невзирая на прохладную погоду... Собака с картины Боровиковского тоже попала в "Капитанскую дочку", это она 1-ая увидела Марью Ивановну"*. Есть расхождения текста с изображением императрица молодее лет на 20, одета в белоснежное, а не в голубое. Описан 2-ой вариант портрета с Румянцевским обелиском, вероятней всего, Пушкин вдохновлялся гравюрой, а не оригиналом, который находился у Румянцева и был труднодоступен для обозрения.
      А вот слова из статьи П.А.Вяземского "О письмах Карамзина", которые приводит В.Шкловский: "В Царском Селе нельзя забывать Екатерину... Монументы ее царствования тут повествуют о ней. Сложив венец с головы и порфиру с плеч своих, тут жила она домовитою и ласковою хозяйкой. Тут, кажется, встречаешь ее в том виде и наряде, какою она изображена в известной картине Боровиковского, еще более знаменитой по прекрасной и превосходной гравюре Уткина".
      Мы видим, что портрет В.Л.Боровиковского, гравюра Н.И.Уткина* и слова П.А.Вяземского выражают дворянское, умиленное и восхищенное отношение к "ласковой хозяйке" Царского Села. 
      Сейчас обратимся к повести. Как мы знаем, Пушкин пишет от личика рассказчика, а рассказчик Гринев рассказывает о встрече Марьи Ивановны с императрицей со слов Марьи Ивановны, которая, окончательно, много раз вспоминала в дальнейшей жизни потрясшую ее встречу. Как же эти послушные престолу люди могли сказать о Екатерине II? Нет сомнения: с легковерной простотой и верноподданническим обожанием. "По плану Пушкина, пишет литературовед П.Н.Берков, явно, Екатерина II в "Капитанской дочке" и не обязана быть показана реально, как истинная, историческая Екатерина: целью Пушкина в согласовании с избранной им им формой записок героя, верноподданного дворянина, было изобразить Екатерину именно в официальной трактовке: даже утреннее дезабилье Екатерины было рассчитано на творенье легенды об императрице, как простой, обычной женщине"*.
      Но поглядим, нет ли все же в эпизоде встречи Маши Мироновой с Екатериной и в описании предыдущих обстоятельств авторского к ним дела. Вспомним факты, которые имели место с того момента, как Гринев стал перед судом. Мы знаем, что он закончил свои разъяснения суду об правильной причине его самовольной отлучки из Оренбурга и этим погасил "милость арбитров", с которой они начали его слушать. Проницательная Марья Ивановна сообразила, почему Гринев не желал выгораживаться перед судом, и осмелилась поехать к самой королеве, чтоб все чистосердечно поведать и спасти жениха. Это ей удалось. Теперь обратимся к эпизоду встречи царицы с Марьей Ивановной. 
      Невиновность Гринева стала светла Екатерине из рассказа Марьи Ивановны, из ее прошения так же, как она стала бы светла и следственной комиссии, если бы Гринев окончил свои показания. Марья Ивановна рассказала то, чего не досказал на суде Гринев, и королева оправдала жениха Маши. Так в чем же ее милость? В чем гуманность?