План главы 7 Дон Кихот

Росинант, во время привала путников в лесу, поскакал к табуну молодых здоровых лошадок, которым его компания не пришлась по праву. Лошадки стали кусать и лягать бедолагу, табунщики принялись хлестать его плетьми. Дон Кихот, в восторге от нового повода к схватке, ринулся на охрану своего верного коня. Здесь табунщики так отколотили и рыцаря, и оруженосца, что чудодейственный бальзам им бы очень пригодился.

Добрая хозяйка трактира облепила мучеников лекарственными пластырями и дала приют на чердаке. Ночью избитый рыцарь так стонал, что разбудил дремавшего рядом погонщика мулов и тот с таковой яростью напал на странника, что сломал постель, на которой тот дремал.

Днем Дон Кихот высылает оруженосца за вином, маслом, солью и розмарином для чудодейственного бальзама. Он мешал снадобье, бурчал над ним молитвы, простирал руку для благословения... В итоге священнодействия вышла ужасная гадость, от которой и у самого дона, и у Санчо случились приступы рвоты. При этом дон проспал три часа и ему полегчало, а оруженосец так ослабел, что еле взобрался на ишака и проклял все бальзамы на свете. Дон Кихот только отмахивался: Ты не рыцарь. Таковой бальзам для тебя и не может помочь... Санчо справедливо злобился: Зачем тогда необходимо было давать средство, если знаешь, что оно посодействовать не может?

Платить за постой в трактире благородный дон отрицается: он никогда не читал, чтоб рыцари за это уплачивали они ведь оказывают владельцам честь подобным визитом. За этот отказ влетело бедному Санчо: трактирщик и собравшиеся у трактира люди подбрасывали Санчо на одеяле, как мячик. Натешившись, его усадили на ишака и выставили за порота.

Да еще и мешок с провизией отобрали...

А путешествующий рыцарь все никак не может угомониться: два встречных стада баранов он воспринимает за сражающие войска и кидается в гущу придумываемой битвы, кроша овец вправо и влево. Пастухи пробовали успокоить безумца воплями, а потом не выдержали и забросали камнями. Дон Кихот, несмотря на уверения своего спутника, что это были просто бараны, и это происшествие считает шуточками злобного мага Фрестона.

Жажда подвига не оставляет рыцаря: он атакует на похоронную процессию монахов, которую принимает за шествие привидений. В этот раз бедного дона не колотят, а Санчо Панса под шумок добирается до груженого провизией мула и набирает припас пищи.

После встречи с монахами Санчо присваивает своему дону имя, под которым он известен теснее много веков: Рыцарь Печального Вида.

У реки Дон Кихот чуток не повторяет свой подвиг с ветряными мельницами только теснее с валяльными молотами, приводимыми в движение силой воды. Санчо, уразумев, наконец, невозможность открыть глаза собственному владельцу на действительность, потихоньку спутывает задние ноги Росинанту и тот не может двигаться, только печально ржет. Дон Кихот верует, что злобные силы заколдовали коня и путешественники спокойно ожидают рассвета. Когда восходит солнце, Санчо начинает смеяться:

Хороши бы мы были, если бы поскакали прямо в воду!