Подскажите описание степи в Трассе Бульбе

Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и живительным, теплотворным светом своим облило степь. Все, что смутно и сонно было на душе у казаков, вмиг слетело; сердца их встрепенулись, как птицы. Степь, чем дальше, тем становилась великолепнее. Тогда весь юг, все то пространство, которое сочиняет теперешнюю Новороссию, до самого Темного моря, было зеленою, целомудренною пустынею. Никогда плуг не проходил по безграничным волнам бешеных растений; одни только кони, скрывавшиеся в их, как в лесу, вытаптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше: вся поверхность земли представлялась зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы различных цветов. Сквозь тонкие, высокие стебли травки сквозили голубые, синие и фиолетовые волошки; желтоватый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною вершиною; белоснежная кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный Бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шейки. Воздух был заполнен тысячью различных птичьих свистов. В небе бездвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и бездвижно устремив глаза свои в травку. Вопль двигавшейся в стороне тучи бешеных гусей отдавался Бог весть в каком далеком озере. Из травки поднималась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в синих волнах воздуха; вон она пропала в вышине и только мерцает одною черною точкою! вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем!. . Черт вас бери, степи, как вы хороши! Вечером вся степь абсолютно переменялась: все пестрое пространство ее охватывалось последним ясным отблеском солнца и постепенно темнело, так что видно было, как тень перебегала по нем, и она становилась темно-зеленою; испарения подымались гуще; каждый цветок, любая трава испускала амбру, и вся степь курилась благоуханьем. По небу, изголуба-темному, как словно исполинскою кистью наляпаны были широкие полосы из розового золота; иногда белели клоками легкие и прозрачные облака, и самый свежий, обольстительный, как морские волны, ветерок чуть колыхался по вершинам травки и чуток дотрогивался до щек. Вся музыка, звучавшая деньком, стихала и сменялась другою. Пестрые суслики выпалзывали из нор собственных, становились на задние лапки и объявляли степь свистом. Трещание кузнечиков становилось слышнее. Время от времени слышался из какого-нибудь уединенного озера вопль лебедя и, как серебро, отдавался в воздухе. Странники, остановившись посреди полей, выбирали ночлег, раскладывали огнь и ставили на него котел, в котором варили для себя кулиш; пар отделялся и косвенно дымился на воздухе. Поужинав, казаки ложились дремать, пустивши по травке перепутанных жеребцов своих. Они раскидывались на свитках. На их прямо смотрели ночные звезды. Они слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, заполнявших травку: весь их треск, свист, стрекотанье, все это громко расступалось посреди ночи, очищалось в свежем воздухе и баюкало спящий слух. Если же кто-нибудь из них подымался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блещущими искрами светящихся червяков.

Николай Шилакин · Answer 2 · 2019-08-21 13:59:09+3:00

Солнце выглянуло давно на расчищенном небе и лечебным, теплотворным светом своим облило степь. Все, что неясно и сонно было на душе у казаков, мгновенно слетело; сердца их встрепенулись, как птицы. Степь, чем дальше, тем становилась великолепнее. Тогда весь юг, все то место, которое сочиняет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, целомудренною пустынею. Никогда плуг не проходил по безграничным волнам диких растений; одни только жеребцы, скрывавшиеся в их, как в лесу, вытаптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше: вся поверхность земли представлялась зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Через тонкие, высокие стволы травки сквозили голубые, синие и фиолетовые волошки; желтоватый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною вершиною; белоснежная кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный Бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шейки. Воздух был заполнен тысячью различных птичьих свистов. В небе неподвижно стояли ястребы, распластав свои крылья и бездвижно устремив глаза свои в траву. Вопль двигавшейся в стороне тучи бешеных гусей отдавался Бог весть в каком далеком озере. Из травки подымалась мерными взмахами чайка и великолепно купалась в голубых волнах воздуха; вон она пропала в вышине и только мерцает одною черною точкою! вон она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем!. . Черт вас бери, степи, как вы хороши! Вечером вся степь абсолютно переменялась: все пестрое место ее охватывалось заключительным ярким отблеском солнца и равномерно темнело, так что видно было, как тень перебегала по нем, и она становилась темно-зеленою; испарения подымались гуще; каждый цветок, любая трава испускала амбру, и вся степь курилась благоуханием. По небу, изголуба-темному, как словно исполинскою кистью наляпаны были широкие полосы из розового золота; изредка белели клоками легкие и прозрачные облака, и самый свежайший, соблазнительный, как морские волны, ветерок чуть колыхался по вершинам травки и чуть дотрогивался до щек. Вся музыка, звучавшая деньком, стихала и заменялась другою. Пестрые суслики выпалзывали из нор собственных, становились на задние лапки и объявляли степь свистом. Трещание кузнечиков становилось слышнее. Иногда слышался из какого-нибудь уединенного озера вопль лебедя и, как серебро, отдавался в воздухе. Странники, остановившись посреди полей, выбирали ночлег, раскладывали огнь и ставили на него котел, в котором варили для себя кулиш; пар отделялся и косвенно дымился на воздухе. Поужинав, казаки ложились дремать, пустивши по травке спутанных коней собственных. Они раскидывались на свитках. На них прямо смотрели ночные звезды. Они слышали своим ухом весь бесчисленный мир насекомых, заполнявших травку: весь их треск, свист, стрекотанье, все это громко расступалось среди ночи, очищалось в свежем воздухе и убаюкивало дремлющий слух. Если же кто-нибудь из их поднимался и вставал на время, то ему представлялась степь усеянною блещущими искрами светящихся червяков. Иногда ночное небо в различных местах освещалось далеким заревом от выжигаемого по лугам и рекам сухого тростника, и темная череда лебедей, летевших на север, вдруг освещалась серебряно-розовым светом, и тогда казалось, что красноватые платки летели по темному небу.

О проекте

Подскажите описание степи в Трассе Бульбе

Добро пожаловать!