Как создатель относится к поступку Владимира Дубровского в 6 главе творения

Как создатель относится к поступку Владимира Дубровского в 6 главе произведения "Дубровский"
Дам 10 баллов
Вот великая цитата из 6 главы про пожар(начало):
Итак, все кончено, произнес он сам себе, еще утром имел я угол и кусочек хлеба. Завтра обязан я буду бросить дом, где я родился и где погиб мой отец, виновнику его погибели и моей нищеты. И глаза его бездвижно тормознули на портрете его матери. Живописец представил ее облокоченною на перилы в белоснежном утреннем платье с алой розою в волосах. И портрет этот достанется врагу моего семейства, помыслил Владимир, он заброшен будет в кладовую совместно с изломанными стульями или повешен в передней, предметом шуток и замечаний его псарей, а в ее спальной, в комнате где умер отец, поселится его приказчик либо поместится его гарем. Нет! нет! пускай же и ему не достанется печальный дом, из которого он выгоняет меня. Владимир стиснул зубы, ужасные мысли рождались в разуме его. Голоса подьячих доходили до него, они хозяйничали, требовали то того, то иного и досадно забавляли его посреди грустных его размышлений. В конце концов все притихло.

Владимир отпер комоды и ящики, занялся разбором бумаг покойного. Они большею частию состояли из хозяйственных счетов и переписки по разным делам. Владимир порвал их, не читая. Меж ими попался ему пакет с надписью: письма моей супруги.

С сильным движением чувства Владимир принялся за их: они писаны были во время Турецкого похода и были адресованы в армию из Кистеневки. Она обрисовывала ему свою пустынную жизнь, хозяйственные занятия, с нежностию пеняла на разлуку и призывала его домой, в объятия благой подруги; в одном из их она изъявляла ему свое беспокойство насчет здоровья махонького Владимира; в другом она довольствовалась его ранешным возможностям и предугадала для него счастливую и блистающую будущность. Владимир зачитался и позабыл все на свете, погрузясь душою в мир семейственного счастия, и не заметил, как прошло время, настенные часы пробили одиннадцать.


Конец:
Поднялся ветер. В одну минутку пламя обхватило весь дом. Красный дым вился над кровлею. Стекла трещали, сыпались, горящие бревна стали падать, раздался печальный крик и вопли: Пламенеем, помогите, помогите. Как не так, произнес Архип, с злостной усмешкой взирающий на пожар. Архипушка, разговаривала ему Егоровна, спаси их, проклятых, бог тебя вознаградит.

Как не так, отвечал кузнец.

В сию минутку приказные показались в окно, стараясь выломать двойные рамы. Но тут кровля с треском упала, и крики утихли.

Скоро вся дворня рассыпала на двор. Бабы с криком торопились спасти свою рухлядь, ребятишки прыгали, любуясь на пожар. Искры полетели пламенной вьюгою, избы зажглись.

Сейчас все ладно, произнес Архип, каково пламенеет, а? чай, из Покровского замечательно смотреть.

В сию минутку новое явление завлекло его внимание; кошка бегала по кровле пылающего сарая, недоумевая, куда спрыгнуть, со всех сторон окружало ее пламя. Бедное животное ничтожным мяуканием призывало на помощь. Мальчишки умирали со хохоту, смотря на ее отчаяние. Чему смеетеся, бесенята, произнес им недовольно кузнец. Господа вы не побаиваетесь: божия тварь погибает, а вы сдуру радуетесь, и, поставя лестницу на загоревшуюся кровлю, он полез за кошкою. Она сообразила его намерение и с видом торопливой признательности уцепилась за его рукав. Полуобгорелый кузнец с собственной добычей полез вниз. Ну, ребята, прощайте, сказал он смущенной дворне, мне тут делать нечего. Счастливо, не поминайте меня злом.

Кузнец ушел; пожар буйствовал еще несколько медли. Наконец унялся, и груды углей без пламени ясно пламенели в мгле ночи, и около них бродили погорелые обитатели Кистеневки.