Почему война и мир - это роман-эпопея?

Роман Война и мир получил великий фуррор. Отрывок из романа под заглавием 1805 г. появился в Российском вестнике 1865 г. ; в 1868 г. вышли три его доли, за которыми вскоре последовали другие две.
Общепризнанный критикой всего мира наибольшим эпическим творением новейшей европейской литературы, Война и мир поражает уже с чисто технической точки зрения размерами собственного беллетристического полотна. Только в живописи можно отыскать некую параллель в огромных картинах Паоло Веронезе в венецианском Замке дожей, где тоже сотки лиц выписаны с удивительною отчётливостью и персональными выражением. В романе Толстого представлены все классы сообщества, от императоров и королей до заключительного солдата, все возрасты, все характеры и на пространстве целого царствования Александра I. Что еще более возвышает его достоинство как эпоса это данная им психология российского народа. С поражающим проникновением изобразил Толстой настроения толпы, как высочайшие, так и самые низменные и безжалостные (к примеру, в известной сцене убийства Верещагина) .
Всюду Толстой старается схватить стихийное, безотчетное начало людской жизни. Вся философия романа сводится к тому, что фуррор и неуспех в исторической жизни зависит не от воли и талантов отдельных людей, а от того, как они отражают в своей деятельности стихийную подкладку исторических событий. Отсюда его амурное отношение к Кутузову, сильному не стратегическими познаниями и не геройством, а тем, что он сообразил тот чисто российский, не красивый и не яркий, но единственно верный путь, которым можно было совладать с Наполеоном. Отсюда же и нелюбовь Толстого к Наполеону, так высоко оценивавшему свои собственные таланты; отсюда, наконец, строительство на ступень величайшего мудреца скромнейшего солдатика Платона Каратаева за то, что он сознает себя необыкновенно частью целого, без мельчайших притязаний на индивидуальное значение. Философская либо, точнее, историософическая идея Толстого большей долею просачивается его великий роман и этим-то он и велик не в виде рассуждений, а в гениально схваченных подробностях и цельных картинах, подлинный смысл которых несложно осознать всякому вдумчивому читателю