Напишите сочинение на тему "поэзия 19 века". Пожалуйста.

Невзирая на то, что в теме означен век девятнадцатый, нельзя не вспомнить тут и не именовать (а вкупе с тем и дать дань памяти и почтения большому Ломоносову) Хвалу на победу над турками и татарами и на взятие Хотина. Да и вообще, если вспомнить, поэзия XVIII века оставила нам много творений, прославляющих победу российского орудия. Слава Отечества основная ценность, оборонять Россию дело чести:
Жить для Отечества, вот бытие одно;
Нам счастье от небес в нем правильно дано.
Мечтатель разговаривает: Я гражданин вселенной. А русский: Край родной вселенная моя... (Ф. Н. Глинка) .
Когда в 1812 году началась война, то весь русский люд встал на охрану Отчизны, и стихотворцы не могли не откликнуться на это событие. Вспомним стихи Дениса Давыдова (Другу 1812 года, на пути в армию, Бородинское поле и др.) , известного участника этой войны, вспомним гениальное Бородино Миши Лермонтова.
Война 1812 года на протяжении всего XIX века вдохновляла стихотворцев на прославление героизма заступников Рф.
Бородино! Бородино!
На битве исполинов новой
Ты славою озарено,
Как древле поле Куликово,
восклицает С. Е. Раич.
Декабристы, малыши 1812 года, для которых патриотизм был не пустым словом и которые были готовы дать жизнь за Отчизну, нередко обращались к историческим темам. В замечательном прошлом России, в истории борьбы с татарами, половцами, крестоносцами отыскали они для себя образцы для подражания.
К прошлому обращается и Пушкин в собственной поэме Полтава. Но, пожалуй, более ясно прозвучала военная тема в творчестве М. Ю. Лермонтова. И, конечно, в уже упоминавшемся нами стихотворении Бородино. Повествование тут ведется от имени 1-го из соучастников Бородинской битвы:
Мы длинно молчком отходили,
Обидно было, боя ожидали,
Ворчали старики:
Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие разорвать мундиры
О российские штыки?
И вот кульминация схватки:
Изведал недруг в тот день немало,
Что значит российский бой удалый,
Наш рукопашный бой!. .
Земля тряслась как наши груди,
Смешались в кучу жеребцы, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой.. .
Да, были люди в наше время,
Могучее, злое племя:
Силачи - не вы.
Нехорошая им досталась толика:
Немногие возвратились с поля.. .
Стихотворение Валерик посвящено не прославлению патриотизма, а жадному, трезвому описанию военных будней, бешеных тревог войны:
Теснее затихло всё; тела
Стащили в кучу; кровь текла
Струею дымной по каменьям,
Ее тяжелым испареньем
Был полон воздух.. .
В базе этого стихотворения, в первый раз размещенного в альманахе Утренняя заря за 1843 год, действия боя 11 июля 1840 года при Валерике. Валерик это приток реки Сунжи.
Галуб прервал мое мечтанье,
Ударив по плечу; он был
Кунак мой; я его спросил,
Как месту этому названье?
Он отвечал мне: Валерик,
А перевесть на ваш язык,
Так будет речка погибели: правильно,
Дано древними людьми.
Последующая большая война, Крымская, вызвала новый всплеск патриотизма у российских стихотворцев.
Они вопят, они угрожают:
Вот к стене мы славян прижмем!
Ну, как бы им не оборваться
В задористом напоре собственном! .
. пишет Ф. И. Тютчев.
Высокие эталоны любви к Отчизне всегда были основными для нашей поэзии. Поэзия всегда прославляла подвиг воинов, звала к этому подвигу.

Поэзия XIX века пережила в собственном развитии по последней мере три настоящих подъема. 1-ый, условно разговаривая, падает на начало века и-осенен именованием Пушкина. Другой давно признанный поэтический взлет приходится на предел 2-ух веков девятнадцатого и двадцатого и связан до этого всего с творчеством Александра Блока. Наконец, 3-я, по выражению современного исследователя, поэтическая эра ' это середина прошедшего пока, 60-е годы, желая конкретно в поэзии так нарекаемые шестидесятые годы хронологически ощутимее сдвигаются к началу 50-х. 

В 40-е годы в российской поэзии имеют место означаемые и принципно главные явления. Так, в середине 40-х годов складывается оригинальное творчество Некрасова, в 40-е годы начинает создавать Фет. И все же в это десятилетие в целом поэзия отступает на 2-ой план, что подтверждает и наружная картина литературной жизни: ограниченное количество выходящих поэтических сборников, стыдливое место, занимаемое поэзией в журналах. И предпосылки необходимо отыскивать не только в произволе издателей либо изъяне эстетического чутья у критиков МОЖНО указать, к примеру, на очень сдержанное отношение к поэзии во 2-ой половине 40-х годов даже у Белинского. В литературе возобладали отличительные до этого всего для прозы аналитические тенденции. Меж тем предпринимаемая в самом конце 40-х годов таким проницательным редактором и издателем, как Некрасов, попытка воскресить энтузиазм к поэзии представляется симптоматичной. В Современнике замышляется целая серия статей, посвященных поэтическим явлениям эры. В этих рамках написана и известная статья Некрасова Российские второстепенные стихотворцы. 

Все это было предощущением нового подъема поэзии, признаки которого обнаруживаются теснее с начала 50-х годов и который к середине 50-х годов обретает необычную стремительность. Поэзия опять получает характера гражданства на страницах журналов, становится полнокровной, и самостоятельной участницей литературного процесса, предметом критичного анализа и теоретических споров. Наихорошие критики снова много и заинтересованно пишут о ней: Чернышевский и Добролюбов, Дружинин и Боткин. Выходят и нередко становятся подлинно выдающимися событиями литературной и публичной жизни поэтические сборники. До этого всего это относится к сборнику Некрасова 1856 года. Возникают книги Фета, Никитина, Огарева, Полонского, Ап. Майкова и др. Эра воззвала конкретно к поэзии, а не к стихотворству, изъяна в котором не было никогда. Меняется отменно и самый нрав поэзии. Возникает много новых стихотворцев: Случевскин, к примеру, либо Никитин. Происходит, однако, не просто рядовая смена поколений. Процесс становления поэзии выглядит много труднее. Характерно восстановление к новейшей жизни поэтов, издавна сложившихся, но почти замолчавших в непоэтические 40-е годы. Может быть, наиболее отличительна в этом смысле судьба такого стихотворца, как Тютчев, его как бы двойное восстановленье: во-первых, внимание к самому его творчеству, теснее существовавшему, восстановленье его в читательском восприятии и, во-вторых, сама его необычайная творческая активность. Можно говорить н о необыкновенном восстановлении даже Некрасова, в копне 40-х годов переживавшего очевидный творческий кризис, малюсенько либо совершенно (на протяжении 1849 года) не писавшего стихов н прямо заявлявшего, что он сейчас стихов не пишет. С другой стороны, таковой писатель, как Тургенев, создавший много стихотворных творений, в житейские 40-е годы, стопроцентно расстается со стихами в поэтические 50-е.