Полчаса спустя Николай Петрович отправился в сад, в свою возлюбленную беседку.

Полчаса спустя Николай Петрович отправился в сад, в свою любимую беседку. На него нашли грустные думы. В первый раз он светло сознал свое разъединение с отпрыском; он предчувствовал, что с каждым деньком оно будет становиться все больше и больше. Стало быть, напрасно он, посещало, зимою в Петербурге по целым денькам просиживал над новейшими сочинениями; бесполезно прислушивался к дискуссиям юных людей; бесполезно радовался, когда ему удавалось воткнуть и свое слово в их кипучие речи. "Брат разговаривает, что мы правы, -- размышлял он, -- и, отложив всякое самолюбие в сторону, мне самому кажется, что они далее от правды, ежели мы, а в то же время я чувствую, что за ними есть что-то, чего мы не имеем, какое-то превосходство над нами... Юность? Нет: не одна только юность. Не в том ли состоит это превосходство, что в их меньше следов барства, чем в нас?" Николай Петрович потупил голову и провел рукою по лицу. "Но отвергать поэзию? -- подумал он вновь, -- не сострадать художеству, природе?.." И он поглядел кругом, как бы желая осознать, как можно не сострадать природе. Уже вечерело; солнце скрылось за маленькую осиновую рощу, лежавшую в полверсте от сада: тень от нее без конца тянулась через недвижные поля. Мужичок ехал рысцой на белоснежной лошадке по темной узкой дорожке вдоль самой рощи; он весь был светло виден, весь, до заплатки на плече, подарком что ехал в тени; приятно-отчетливо мерцали ноги лошади. Солнечные лучи с собственной стороны забирались в рощу и, пробиваясь через чащу, обливали стволы осин таким теплым светом, что они становились похожи на стволы сосен, а листва их практически синела и над нею подымалось бледно-голубое небо, чуток обрумяненное зарей. Ласточки летали высоко; ветер совершенно застыл; запоздалые пчелы лениво и сонливо жужжали в цветах сирени; мошки толклись столбом над одинокою, далековато протянутою веткою. "Как хорошо, Боже мой!" -- подумал Николай Петрович, и возлюбленные стихи пришли было ему на уста; он вспомнил Аркадия, Stoff und Kraft -- и замолк, но продолжал посиживать, продолжал предаваться горестной и радостной забаве одиноких дум. Он обожал помечтать; деревенская жизнь развила в нем эту способность. Издавна ли он так же грезил, поджидая отпрыска на постоялом дворике, а с тех пор теснее произошла смена, теснее обусловились, тогда еще мрачные, отношения... и как!

С1. Сформулируйте основную идею куска и коротко прокомментируйте высказывание критика: "Базаров все-таки побежден; побежден не личиками и не случайностями жизни, но самой мыслью это жизни".