Характеристика Жюльен Сореля.(возраст,наружность,семейное и социальное положение,поступки и

Сорель Жюльен  сын старика плотника из городка Верьер, сделавший блестящую карьеру в годы Реставрации, но оставшийся духовно чужим этой эре, поэтому что его сердце безраздельно принадлежит Наполеону и тому веку героики, который ассоциируется для Ж. с именем низвергнутого правителя. Катастрофа героя, заканчивающего свой путь на плахе, когда ему всего 23 года, по логике развития фабулы является только завершением запутанной интимной ситуации, которая склоняет Ж. ради брака с юной маркизой де Ла Моль посягнуть на жизнь г-жи де Реналь, собственной первой и, как ему раскрылось перед казнью, единственной любимой. Но, в сути, его погибель предопределена невыполнимостью самоутверждения, даже если оно вынуждено осуществляться в формах внешнего конформизма и социальной мимикрии, какой просит от юного идеалиста и мечтателя время всеобщей робости, цинизма и раболепия. Судьба Ж. воссоздана с отличающим Стендаля умением, дотрагиваясь тончайших побуждений души и сугубо приватных эпизодов биографии, найти за самыми заветными порывами деянье надличностных обстоятельств и причин. Частное бытие вписано в историю, желая создатель как словно поглощен необыкновенно анализом психологических коллизий и повелений сердца. Красное и темное начала, которые, оставаясь антагонистичными, срастаются в сознании Ж. и водят собственный непрекращающийся спор в его душе, неотвратимо приближая крах, которым увенчивается конец этой актуальной одиссеи. Принадлежа гнусному медли, которое ему досталось, Ж. старается во всем подражать кумиру, поминутно подсказывая для себя, что Бонапарт, никому не знаменитый поручик, без гроша за душой, стал владыкой мира только благодаря своей шпаге. Самому ему, однако, приходится прокладывать для себя путь не шпагой, а притворным благочестием, покорностью принятым установлениям, которая граничит с лакейством, и казуистикой, исподволь растлевающей душу. Ж. испепеляет честолюбие, требующее от него зримых триумфов, чтоб обосновать для себя и миру, что он вылеплен из того же теста, из какого изготовлены большие люди, в 30 лет становившиеся наполеоновскими маршалами. Но своих побед Ж. достигает не на полях славы, а в хитросплетении интриг, дав для себя присягу высказывать только такие суждения, которые ему самому представлялись ложными. Маска прирастает к нему настолько плотно, что за нею чуть различимо лицо, одухотворенное священным огнем ненависти к воцарившейся безликости и продажности, от которых не свободен он сам.