Ребят, нужно сочинение на тему "Раз в жизни к человеку прибывает

сорри что 5 баллов, позже могу ещё добавить

Все-таки, жизнь катастрофически несправедливая штука. Вот ты на верхушке, а вот ты со свистом летишь вниз. Зеллера будто ледяной водой облили, настолько ошеломлённым, нет, шокированным выглядел он, глядя на тренера, записывающего результаты в собственный журнальчик.
- Он не мог проплыть прытче меня, - нарочито звучно и строго разговаривает Оуэн, на пол головы возвышаясь над тренером. Другие пловцы были фактически 1-го с Зеллером роста, и все же, осязаемо ему уступали во наружных габаритах.
Лурье (тот самый сученыш, набивший новый рекорд) глядел на Оуэна с явным преимуществом, спокойно, с узкой усмешкой на губках и это так выводило Зеллера из себя, что казалось удивительным, почему из его ушей не валит пар. Не сказать что Оуэн были в ярости, это не сказать ничего. На языке вращалось с десяток совершенно не лестных эпитетов, а взором Зеллер светло демонстрировал приметно зазнавшемуся пловцу, что с ним сделает за то, что тот просто пробует быть ему одинаковым. Нет, даже не одинаковым. Выше него.
- Он проплыл на две секунды прытче, чем ты, Зеллер, - бодреньким гласом извещает его тренер, впрочем, вперив взор в свои записи, и никаким образом не обращая внимания на собственного прежнего любимца.
Ты знаешь, что значит в этом спорте две секунды, Зеллер? Обращается к нему Лурье, быстрым гласом, дерзко выделяя его фамилию. Это значит, что ты отстой, Зеллер, и быстро каждый из их, - блондин отводит ладошки в сторону, указывая на иных пловцов, - поставит за норму то, что ты когда-то ставил за рекорд.
Оуэн медленно закивал и чуток опустил взор. Будь его воля, он бы утопил этого козла прямо в этом бассейне, но доведенный до последней ступени бешенства, Зеллер делает только одно.
Лурье расслабленно усмехается, на уровне мыслей, наверняка, переживая собственную победу и не замечает кулак, летящий ему прямо в челюсть. Никто не успевает сориентироваться, а Оуэн теснее злостно лупит одноклассника, куда придется: в животик, под ребра, в плечо, снова в челюсть. Слышится досадный хруст и тихий скулеж.
Тренер свистит в свисток, пытается удержать озверевшего ученика за левую руку и чуток сам не попадает под раздачу.
- Зеллер! Громыхнул он. Если ты сейчас не успокоишься, я удалю тебя к чертям из команды!
Эта угроза действует, и Оуэн резко успокаивается, тяжело дыша. Лурье даже не пробует дать отпор: он прижимает руки к разбитому (либо, как полагается Оуэн, сломанному) носу, ворча проклятья под нос.
- Отведите его в мед. пункт, а ты, - тренер поворачивается к остолбеневшему Оуэну, когда злосчастного, побитого Лурье под руки выводят из зала, - ты освобожден от тренировок на две недели, - тренер машет журнальчиком, когда Оуэн пробует сделать возражение, - и не смей со мной спорить, по другому месяц не узреешь этого бассейна. Иди отсюда, иначе я не ограничусь этим наказанием и позвоню твоим родителям, - слыша, как юноша хмыкает, тренер добавляет, - либо твоему брату. Смешок резко прерывается и тренер самодовольно продолжает, - его воззрение важно, не так ли? А сейчас проваливай отсюда, и чтобы я не видел тебя здесь!..
- - - -
Когда Оуэн выходит из школы на улицу теснее опускаются сумерки, где-негде врубаются фонари, стоит звенящая тишь. Зеллер чувствует себя вполне выпотрошенным. Пилюли, зависимость, испорченное здоровье Ради чего все это? Все разрушилось в один миг, когда кто-то один, каким-то нелепым образом обставил его свой рекорд так просто, словно это ему ничего не стоило.
А Зеллеру стоило.
Юноша стоит на входе, проводит пальцами левой руки по побитым костяшкам правой, и шипит от досадной зудящей боли, мелькнувшей в пальцах.
В кармашке куртки звенят ключи, и парень скоро шагает за школу, туда, где у самой стенки стоит его байк.
Сердечко все еще колотится как бешенное от пережитого шока, позора и позора. Все обязано было быть совершенно не так. Он должен был быть безоговорочно наихорошим, а проиграл новичку, который не проходил на плаванье и 2-ух месяцев, когда сам Оуэн в команде теснее больше года.
Парень не знает, куда ему ехать, потому просто опирается спиной к стенке, доставая из кармашка брюк ненавистную баночку, на деньке которой сиротливо лежало около 6 пилюль. Ему всегда было занимательно, что будет, если опьянеть больше намеченной дозы. Перед очами начнут мелькать Микки-Маусы?.. Его накроет адреналин, на пару с гиперактивностью, либо и без того расшатанное сердце конечно остановится?...
Оуэн начал отдирать этикетку, серьезно задумавшись об этом. Необычного рода апатия подталкивала проверить эту идея прямо на данный момент.