война и мир короткое сочинение на тему Нет величия там Где

Когда я пишу историческое, я люблю быть до мельчайших подробностей верным действительности.
    Л. Н. Толстой

    Что же такое простота, правда, доброта? Всесилен ли человек, обладающий всеми этими свойствами нрава? Эти вопросы нередко задаются людьми, но ответить на них очень не про сто. Обратимся к классике. Пусть она поможет в этом разобраться. Имя Льва Николаевича Толстого знакомо нам с раннего юношества. Но вот прочитан роман Война и мир. Это великое произведение заставляет по-иному глядеть на поставленные вопросы. Как нередко укоряли Толстого в том, что он исказил историю тыща восемьсот двенадцатого года, что он исказил действующих лиц Отечественной войны. По идеи великого писателя, история-наука и история-искусство имеют различия. Искусство может проникать в самые отдаленные эры и передавать суть прошедших событий и внутренний мир людей, в их участвовавших. Вправду, история-наука делает упор на частностях и подробностях событий, ограничиваясь только их наружным описанием, а история-искусство охватывает и передает общий ход событий, в то же время проникая в их глубину. Это надобно иметь в виду, расценивая исторические события в романе Война и мир.
    Откроем странички этого творения. Салон Анны Павловны Шерер. Тут в первый раз возникает острый спор о Наполеоне. Его начинают гости салона знатной дамы. Завершится этот спор только в эпилоге романа.
    Для творца не только не было ничего симпатичного в Наполеоне, но, против, Толстой всегда считал его человеком, у которого были помрачены разум и совесть, и потому все его поступки были слишком обратны правде и добру.... Не муниципальный деятель, умеющий читать в разумах и душах людей, а балованный, своенравный и самовлюбленный позер таким стает правитель Франции во многих сценах романа. Вот, встретив российского посла, он посмотрел в личико Балашева своими великими глазами и тотчас же стал глядеть мимо него. Немножко задержимся на этой подробности и создадим вывод, что Наполеона не заинтересовывала личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело энтузиазм для него. Ему казалось, что все в мире зависит только от его воли.
    Может быть, рано делать вывод из такового приватного варианта, как невнимание Наполеона к русскому послу? Но этой встрече предшествовали и иные эпизоды, в которых также проявилась эта манера правителя смотреть мимо людей. Вспомним тот момент, когда польские уланы, чтоб угодить Бонапарту, кидаются в реку Вилию. Они утопали, а Наполеон спокойно сидел на бревне и занимался другими делами. Вспомним сцену поездки правителя по Аустерлицкому полю схватки, где он показал полнейшее хладнокровие к убитым, раненым и умирающим.
    Надуманное величие Наполеона с особенной силой обличается в сцене, изображающей его на Поклонной горе, откуда он любо вался удивительной панорамой Москвы. Вот она, эта столица; она лежит у моих ног, ждя судьбы собственной... Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица... Так размышлял Наполеон, бесполезно ждавший депутацию бояр с ключами от величественного городка, раскинувшегося перед его очами. Нет. Не вульгарна Москва к нему с повинной головою.
    А где же есть это величие? Оно там, где благо и справедливость, там, где дух народа. Сообразно идеи народной и создал Толстой образ Кутузова. Из всех исторических лиц, изображенных в Войне и мире, 1-го его писатель именует истинно великим человеком. Источник, давший военачальнику диковинную силу прозрения смысла совершавшихся событий, лежал в этом народном ощущенье, которое он носил в для себя во всей чистоте и силе.
    Сцена военного смотра. Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и разговаривая по нескольку нежных слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и бойцам. Посматривая на обувь, он несколько раз печально покачивал головой... Фельдмаршал выяснит и сердечно приветствует своих ветхих сослуживцев. Он вступает в разговор с Тимохиным. Встречаясь с бойцами, российский военачальник умеет отыскать общий с ними язык, часто пускает в ход смешную шуточку, а то и стариковское доброе ругательство.
    Чувство любви к Отчизне было заложено в душе каждого российского солдата и в душе ветхого главнокомандующего. В отличие от Бонапарта русский полководец не считал руководство военными операциями своего рода игрой в шахматы и никогда не приписывал себе главную роль в успехах, достигнутых его армиями. Фельдмаршал не по-наполеоновски, а по-собственному управлял сражениями. Он был убежден, что решающее значение в войне имеет дух войска, и все свои усилия устремлял на то, чтоб им руководить. Во время сражений Наполеон ведет себя нервно, стараясь удержать в своих руках все нити управления боем. Кутузов же действует сосредоточенно, доверяет командирам своим боевым товарищам, верует в мужество своих борцов.