рассказ кабан "Чарушин" пересказ от первого личика безотлагательно

Чарушин Е.И. Кабан Я живописую животных. Рано...Часов в семь-восемь в зоосаду никого не посещает. Живописать удобно. Никто через плечо не заглядывает, нерасспрашивает. Хорошо! Только животные в клетках, да я. Живописую я оленя грязнила, Сережку. У него рога новые. Каждый год олени меняют рога. Ветхие отваливаются, а новые растут, поначалу мягенькие, теплые, живые-не рога, а кровяной какой-то студень в кожаном лохматом чехле. Позже студень твердеет, становится истинным рогом, а кожа отпадает. Сейчас у Сережи на рогах кожа висит клочьями. С утра все звери играют. Ягуар шар древесный катает в клеточке. Гималайский медведь-губач стоит на голове. Деньком при народе он за конфетку стоит, а на данный момент сам забавляется. Слон боком охранника к стенке прижал, метлу отнял и съел. Волки по клеточке бегут, кутят: в одну сторону-в иную, в одну-другую, рысью, прытко. В общей птичей загородке танцуют журавли-красавки, подпрыгивают, вертятся. А наш сероватый журавль их унимает.Баловства не любит. Чуть где-нибудь непорядок-суета либо стычка,-он, не торопясь, пришагает и ткнет кого надобно клювом. Начальник-птица!Ха это его на птичьих дворах нередко держат начальником. У оленя Сережки в рогах зуд. Он их чешет. Изгибается весь передо мной: то на меня кинется-стращает, то шейку вытянет, приподнимет ноздри, неприятно сопит. Тоже стращает,-а может подраться зовет. Забьет фронтальными наточенными копытами землю, начнет прыгать по перегородке теленком и хвост подымет. А сам чуток не с лошадка. Занимательно мне рисовать! Живописую-и ничего не вижу, не считая оленя. Хрустнуло что-то сзади. Обернулся. И ничего не могу осознать. Идут на меня 6 кабанов гуськом, фронтальный в пяти шагах от меня. А решетка-то где перед ними? А решетки-то нет! Вырвались на волю! Все у меня из рук попадало. И полез я на Сережкину загородку.Залез и сижу. Подо мной с одной стороны Сергей бушует, на задних ногах прогуливается, желает меня сшибить с перегородки, растоптать, забодать. Пена изо рта тянется. А с иной-кабаны. Непомерные, с желтоватыми клыками, в щетине, как в щетке. Толпятся, на меня глядят, не могут голову подымать,глядеть ввысь. Сверху узкие, как рыбы,-только клыки торчат в стороны. Прощай моя акварель! Сжевали вкупе с древесным ящиком. А что, если меня, или еще кого-нибудь так сжуют? Делать что-то надобно! Да что делать-то? Заорать-прибежит кто-нибудь на вопль, а они-на него. Догонят, повалят. Полезу превосходнее к забору. К забору-по перегородке, за забором улица. По телефону в пожарную часть позвоню, администрации скажу... Лезу, перебираюсь по загородке, словно по небоскребу. Свалишься-здесь и погибель для тебя: справа Сергей сопит, танцует, слева кабаны чавкают, идут массой. Верхняя дощечка на загородке подо мной качаться стала, ветхая совершенно; взмок я со ужасу. Вдруг-вопль: -Сашка, Машка, Яшка, Прошка, Акулька! Чуток я не слетел! Едва-чуть удержался. Махонький парнишка забежал в кабанью толпу и стегает кабанов хворостиной. -Обратно!-голосит.-Я вас! Повернулись кабаны. Ординарными свиньями побежали в свой хлев-в свою клеточку. А парнишка их подгоняет прутиком. Похрюкивают кабаны, бегут, хвостиками ворочают. Загнал в клеточку и запер. Здесь я быстро-быстро с решетки слез, чтобы парнишка не застал, и ходу из сада. Стыдно стало.Кабаны-то ручные!