шелковая притча написать продолжение истории

lt;lt;Вспять к списку книжки "Басни для благих сердец"
lt;lt;Вспять к списку сказок для взрослых 
  ШЕЛКОВАЯ Притча 
У мотылька были непрозрачные тонкие крылышки. Он сидел на белоснежном блистающем лепестке ромашки. Желтоватая радостная серединка цветка подсвечива- ла матовые крылышки. Вокруг было еще много 
ромашек и травки, густой, зеленоватой-зеленоватой. Еще 
было небо. Голубое, просторное, прогретое солнцем. Крохотный мотылек с матовыми крылышками был почти незначителен посреди этого радостного лета. 
Вот такая картина висела на стене против окна. Картина. Только не нарисованная. Ромашки, травка, небо и даже крохотный мотылек с матовыми крылышками все-все было вышито по шелку тонкими цветными шелковыми нитками. 
Издавна двести лет вспять. Ну, если не двести, то 100 точно. Эту картину вышивала бабушка бабушки той девочки, что жила сейчас в комнате с шелковой картиной. Когда девочкина прапрабабушка вышивала развеселую картину с ромашками, она сама была юный и развеселой. Поэтому картина и вышла таковой ясной, солнечной.
Закончила юная прапрабабушка вышивать. Остался у нее совершенно малюсенький моточек белого шелка. Белоснежного, но не блистающего, а чуток непрозрачного. Выбросить его? Для чего же? Раз, два, три стежка, и на одной ромашке появился матовый мотылек. Его практически не видно. Ведь кругом такие красивые ромашки, такая ясная густая спутанная травка, такое небо голубое-голубое. И среди всего этого махонький мотылек. 
А знаешь, сколько с тех пор владельцев было у картины? Сколько комнат она скрашивала? Сколько людей любовались ею? Каждый восхищался:
Ах, какая прелесть! Ромашки словно трепещут под ветерком. 
Ах, какое волшебство! Травка как истинная. Шелестит, кажется. 
Ах, какое небо! Просто ощущаешь его тепло. 
Вот так говорили различные люди. И каждый обязательно добавлял, что шелковая картина кажется почти живой. Почему-то... 
Все любовались ромашками в густой травке и голубым небом, но никто ни разу не направил внимания на махонького непрозрачного мотылька. Что же изумительного? Крохотные крылышки были просто незначительны на фоне ясных летних красок. Но мотылек не дулся и не расстраивался. Он посиживал на прекрасной ромашке и довольствовался, когда о шелковой картине го-ворили что-нибудь хорошее. 
Так было все двести или 100 лет. А вчера либо позавчера не знаю точно случилась вот такая история. 
В открытое окно влетела бабочка. Чудесная бабочка! Удивительно красивая: громадные золотисто-оранжевые крылышки, с шоколадной каемочкой и голубыми крапинками. 
Когда шелковый мотылек увидел прекрасную бабочку, ему больше всего на свете захотелось заговорить с ней. Это было совершенно нетрудно. Великолепная бабочка была совсем не воображалой, а очень даже компанейской. 
Она подлетела к шелковой картине, похлопала золотистыми крылышками и сказала: 
Какие великолепные у вас ромашки, милый мотылек! 
Да, да! Они всем нравятся. Я рад, что вам тоже. 
Но понимаете ли... бабочка заморгала крылышками, понимаете ли... Вы только не задумайтесь, что я хвалюсь! В моем саду тоже есть очень прекрасные цветы: красноватые, желтоватые, фиолетовые, оранжевые... Не хотите ли поглядеть?.. 
Я бы с наслаждением. Но можно ли мне покинуть мою ромашку? Ведь все издавна привыкли, что я тут. 
Ну, подумаешь несколько часов! Никто ничего не заметит. И шелковый матовый мотылек вкупе с прекрасной бабочкой полетели в сад к разноцветным цветам. 
Картина осталась на месте. И все в доме было как всегда. Кто-то 
пришел. Поглядел на шелковую картину и произнес как-то меж 
прочим: 
Прекрасная картина. А иной человек сказал: 
Глядите, какие ромашки! Они похожи на пуговки. Забавно, правда? 
А 3-ий произнес: 
Какое небо голубое. Оно на что-то схоже. Только пренебрегал на что. Ах, вспомнил!!! На занавески моей соседки! 
Картину хвалили: Красиво, забавно... Все так. Но никто не произнес, что ромашки словно трепещут на ветерке, а спутанная зеленоватая трава шелестит. Никто не сказал, что картина практически живой кажется. Почему же так? Случилось что-нибудь? Двести лет, ну, в крайнем случае, сто ромашки трепетали, трава шелестела, небо теплым казалось, а сейчас... Занавески соседкины... Пуговки забавные... 
Огорчительно. 
Но вот возвратился мотылек. Ему, конечно, понравились цветочки великолепной бабочки. Но он очень, просто очень спешил к своим ромашкам. Он тосковал, он привык к ним. Мотылек опустился на свою ромашку, расправил непрозрачные крылышки, замер... 
И странная история вышла. Все узрели, как затрепетали ромашки, а травка, кажется, зашелестела, а небо потеплело. 
Шелковая картина опять стала не просто благовидной, а живой, как двести лет вспять. 
Кстати, матовый маленький мотылек посиживал на своей удивительной ромашке так же смирно и незначительно, как словно он ни при чем.