200 баллов. Почему в одном контексте автор объединяет себя и большую

Дело в том, что священник ничего сам не менял. Он только вернул дореволюционную издательскую версию.

После погибели Пушкина, сходу вослед за выносом тела, Василий Андреевич Жуковский запечатал кабинет Пушкина собственной печатью, а потом получил разрешение перенести рукописи поэта к для себя на квартиру.  

В. А. Жуковский. Литография А. Мюнстера с портрета работы Крюгера.Все следующие месяцы Жуковский занимается разбором рукописей Пушкина, подготовкой к изданию посмертного собрания сочинений и всеми имущественными делами, став одним из трех опекунов детей стихотворца (по выражению Вяземского, ангелом-хранителем семьи).  

И ему хотелось, чтоб творения, которые не могли бы в авторской версии пройти цензуру, все же были опубликованы.

И тогда Жуковский начинает редактировать. То есть поменять.

За семнадцать лет до смерти гения Жуковский подарил Пушкину ее собственный портрет с надписью: Победителю-ученику от побежденного учителя в тот высокоторжественный денек, в который он закончил свою поэму Руслан и Людмила. 1820 года марта 26, великая пятница

В 1837 учитель садится править сочинения воспитанника, которые никак не могут пройти аттестационную комиссию.  

Жуковский, принуждённый представить Пушкина потомству, как верноподданного и христианина.  

Так в басне О попе и труженике его Балде священника сменяет торговец.

Но были и более главные вещи. Одно из самых известных усовершенствований Жуковским пушкинского текста это известный Я памятник для себя воздвиг нерукотворный.

Я памятникъ себ воздвигъ нерукотворный;

Къ нему не зарастетъ народная тропа;

Вознесся выше онъ главою непокорной

   Александрiйскаго столпа.

Нтъ! весь я не умру! Душа въ завтной лир  

Мой прахъ переживетъ и тлнья убжитъ

И славенъ буду я, доколь въ подлунномъ мiр

   Живъ будетъ хоть одинъ пiитъ.

Слухъ обо мн пройдетъ по всей Руси большой,

И назоветъ меня всякъ сущiй въ ней языкъ:

И гордый внукъ славянъ, и финнъ, и нын дикiй

   Тунгузъ, и другъ степей калмыкъ.

И долго буду тмъ любезенъ я народу,

Что чувства добрыя я лирой пробуждалъ,  

Что въ мой жестокiй вкъ возславилъ я свободу,  

   И милость къ падшимъ призывалъ.

Велнью Божiю, о муза, будь покорна:

Обиды не боясь, не требуя внца,

Хвалу и инсинуацию прiемли хладнокровно

   И не оспаривай дурака.  

Этому стихотворению А.С. Пушкина посвящена громадная литература. (Существует даже особая двухсотстраничная работа: Алексеев М. П. Стихотворение Пушкина Я монумент для себя воздвиг.... Л., Наука, 1967.). По собственному жанру это стихотворение всходит к длинноватой столетний традиции. Можно рассматривать чем предшествовавшие российские и французские переводы и переложения Хвалы (III.XXX) Горация отличаются от пушкинского текста, что внес Пушкин в трактовку темы и т.д. Но соревноваться с Алексеевым в границах короткого поста не стоит.