День был ясный, летний. Сверху пекло. Около поскотины огнисто полыхали цветочки-жарки,

Размышления злосчастного человека.

Денек был светлый, летний. Сверху пекло. Возле поскотины огнисто полыхали цветочки-жарки, в ложке, под берёзами и боярками клонились к земле рябенькие кукушкины слёзки. На длинноватых хрустких стеблях болтались из стороны в сторону голубые колокольчики, и, наверняка, только пчёлы слышали, как они звенели. Около муравейника на обогретой земле лежали полосатые цветки граммофончики, и в голубой их рупор совали головы шмели. Они надолго замирали, выставив мохнатые зады, обязано быть, заслушивались музыкой. Берёзовые листья блистали, осинник сомлел от жары, не трепыхался. Боярка доцветала и сорила в воду, сосняк окурен прозрачной дымкой. Над Енисеем чуток сияло.

Оттуда, из-за моста обязана приплыть бабушка. Что только будет? И зачем, для чего я так сделал?! Зачем послушал Левонтьевских? Вон как хорошо было жить! Ходи, бегай и ни о чём не размышляй. А сейчас? Может, лодка опрокинется и бабушка утопнет? Нет, уж превосходнее пусть не опрокидывается.

Моя мама утонула. Чего хорошего? Я нынче сирота. Злосчастный человек. И пожалеть меня некоторому. Левонтий только пьяный пожалеет и всё, а бабушка только орёт да нет-нет и поддаст у неё не задержится.

И дедушки нет. Не заимке он, дедушка. Он бы не отдал меня в обиду. Бабушка вопит нa него: Потатчик! Собственных всю жизнь потакал, сейчас этого!.. Дедушка, ты дедушка, хоть бы ты в баню умываться приехал, хоть бы просто так приехал и взял бы меня с собою!

lt;gt;Рванул я от удочек прямо к яру, подпрыгнул, ухватился за траву и повис, засунув великой палец ноги в стрижиную норку. Здесь подлетел стриж, тюкнул меня по голове, и я свалился вниз, на комья глины. Соскочил и ударился бегать по берегу прочь от лодки. И я не увидел, как оказался на верхнем конце деревни.

Тут только я нашел, что наступил уже вечер, и волей-неволей надобно ворачиваться домой. Но я не хотел домой и на всякий случай подался к двоюродному братишке Ваньке, жившему тут, на верхнем краю села. Мне подфартило. Возле дома Кольчи-старшего, Ванькиного отца, играли в лапту. Я вмешивался в забаву и пробегал до мглы.

План.

1. Летний пейзаж. "Денек был светлый, летний".

2. Быстро приплывет бабушка. "Что только будет?"

3. Мама утонула. "Я ныне сирота".

4. Дедушки тоже нет. "Он бы не отдал меня в обиду".

5. Побежал прочь от лодки. "И я не увидел, как оказался на верхнем конце деревни".

6. Надо ворачиваться домой. "Но я не желал домой и на всякий случай подался к двоюродному братишке Ваньке, жившему тут, на верхнем краю села".