Напишите краткое содержание рассказа "артист фёдор грай"

Артист Федор Грай

Сельский кузнец Федор Грай играл в драмкружке обычных людей.

Когда он выходил на клубную сцену, он заметно белел и говорил так тихо, что даже 1-ые ряды плохо слышали. От напряжения у него под рубахой вспухали тугие холмы мускул. До этого чем сказать реплику, он долго глядел на напарника, и была в этом взоре такая неподдельная вера в происходящее, что зрители смеялись, а время от времени даже хлопали ему.

Управляющий драмкружка, беспокойный малый, с веснушчатым неинтересным лицом, на репетициях кричал на Федора, произносил всякие хитрые слова принуждал говорить звучнее. Федор тяжело переносил этот вопль, много размышлял над ролью А когда выходил на сцену, все повторялось: Федор разговаривал негромко и глядел на партнеров исподлобья. Режиссер за кулисами кусал губки и горько шептал:

Верстак Наковальня

Когда Федор, отыграв свое, уходил со сцены, режиссер набрасывался на него и шипел, как разгневанный гусак:

Где у тебя язык? Ну-ка, покажи язык!.. Ведь он же у тебя

Федор слушал и глядел в сторону. Он не обожал этого вьюна, но считал, что разумеет в искусстве меньше его И вытерпел. Только один раз он вышел из себя.

Где у тебя язык?.. накинулся, по обыкновению, режиссер.

Федор брал его за грудь и так встряхнул, что у того глаза на лоб полезли.

Больше не кричи на меня, негромко произнес Федор и отпустил режиссера.

Бледный руководитель не сразу обрел дар речи.

Во-первых, я не ору, произнес он, заикаясь. Во вторых: если не нравится тут, можешь уходить. Тоже мне герой-хахаль.

Еще вякни раз. Федор глядел на управляющего, как на напарника по сцене.

Тот не выдержал этого взора, пожал плечами и ушел. Больше он не голосил на Федора.

А погромче, чуток позвучнее нельзя? просил он на репетициях и глядел на кузнеца с уважительным удивлением и интересом.

Федор старался разговаривать громче.

Отец Федора, Емельян Спиридоныч, один раз пришел в клуб посмотреть отпрыска. Поглядел и ушел, никому не сказав ни слова. А дома во время ужина ласково взглянул на отпрыска и произнес:

Хорошо играешь.

Федор немного побагровел.

Пьес превосходных нету Можно бы сыграть, сказал он негромко.

Тяжело было произносить на сцене слова вроде: сельхознаука, незамедлительно, в сути разговаривая и т. п. Но еще сложнее, просто нестерпимо тяжело и противно было разговаривать всякие чаво, куды, евон, ейный А режиссер добивался, чтобы говорили так, когда речь шла о простых людях.

Ты же обычный парень! взволнованно растолковал он. А как разговаривают обыкновенные люди?

Еще за длительное время до того, когда нужно было произносить какое-нибудь теперича, Федор, на неудачу свою, ощущал его впереди, всячески приготовлялся не промямлить, не съесть его, но когда подходило время произносить это теперича, он просто шептал его для себя под нос и краснел. Было страшно постыдно.

Стоп! взвизгивал режиссер. Я не слышал, что было сказано. Нести же надобно слово! Еще раз. Активнее!

Я не могу, разговаривал Федор.

Что не могу?

Какое-то дурацкое слово Кто так разговаривает?

Да во-от же! Боже ты мой!.. Режиссер подпрыгивал и совал ему под нос пьесу. Видишь? Как здесь разговаривают? Наверное, умнее тебя писал человек. Так не говорят Это же художественный образ! Актер!

Федор переживал неудачи как собственное горе: мрачнел, замыкался, днем с ожесточением работал в кузнице, а вечером шел в клуб на репетицию.

Готовились к межрайонному смотру художественной самодеятельности. Режиссер крутился волчком, метался по сцене, демонстрировал, как надобно играть тот либо другой художественный образ.

Да не так же!.. Боже ты мой! вопил он, подлетая к Федору. Не верю! Вот гляди. Он надвигал на глаза кепку, засовывал руки в кармашки и входил запанибратской походкой в кабинет председателя колхоза. Личико у него делалось на уникальность тупое.

Нам, то есть молодежи нашего села, Иван Петрович, необходимо нужен клуб Чаво?

Все вокруг смеялись и глядели на режиссера с восхищением. Выдает!

А Федора обхватывала глухая злость и уныние. То, что делал режиссер, было, окончательно, забавно, но совсем ошибочно. Федор не умел только этого сказать.

А режиссер, очень довольный произведенным эффектом, но всячески укрывая это, разговаривал деловым тоном:

Вот так приблизительно, старик. Можешь делать по-собственному. Копировать меня не надо. Но мне главен общий набросок. Разумеешь?

Режиссер хотел на этом смотре широко доказать, на что он способен. В своем районе его считали очень профессиональным.