описание городка в рассказе петька на даче

Деревья бульвара, сероватые от пыли, неподвижно млели под жарким, жестоким солнцем и давали такую же серую, неохлаждающую тень. На всех скамейках сидели мужчины и дамы, грязно и удивительно одетые, без платков и шапок, как словно они тут и жили и у их не было другого дома. Были личика хладнокровные, злобные или распущенные, но на всех на их лежала печать крайнего утомления и пренебрежения к окружающему. Нередко чья-нибудь пушистая голова слабосильно клонилась на плечо, и тело невольно разыскивало простора для сна, как у третьеклассного пассажира, проехавшего тысячи верст без отдыха, но лечь было негде. По дорожкам расхаживал с палкой ясно-синий сторож и глядел, чтобы кто-нибудь не развалился на скамейке или не бросился на траву, порыжевшую от солнца, но такую мягенькую, такую прохладную. Дамы, всегда одетые более чисто, даже с намеком на моду, были все как словно на одно личико и 1-го возраста, хотя время от времени попадались совсем ветхие или молоденькие, почти малыши. Все они сказали осиплыми, резкими гласами, ругались, обымали мужчин так просто, как словно были на бульваре совсем одни, иногда здесь же пили водку и закусывали. Случалось, опьяненный мужик колотил такую же пьяную даму; она падала, подымалась и снова падала; но никто не вступался за нее. Зубы забавно оскаливались, личика становились осмысленнее и живее, около дерущихся собиралась масса; но когда приближался ярко-голубий охранник, все лениво разбредались по своим местам. И только побитая дама плакала и нелепо бранилась; ее растрепанные волосы волоклись по песку, а полуобнаженное тело, грязное и желтоватое при дневном свете, цинично и жалко выставлялось наружу. Ее усаживали на дно извозчичьей пролетки и везли, и свесившаяся голова ее шаталась, как у мертвой.