Помогите сжать текст на изложение ДОМ НА СОРОТИОн встаёт на заре.

Помогите сжать текст на изложение
ДОМ НА СОРОТИ
Он встаёт на заре. Затапливает печь. Утро окрашивает малиновым цветом верхушки оконных стёкол. Дом, последний на усадьбе, начинает струить лёгкийдымок. Из окна видны закованные в серебро дубы илипы, занесённая снегами Сороть, зелёно-чёрный борвдали.
А на дворе собираются пичуги. И ждут, когда человек откроет форточку и высыплет на крышу пристройки, что размещена под окном, каждодневный обыкновенный паёк, так нужный им, не улетающим на зиму из северных краёв. Воробьи и синицы, снегири игалки сколько их перебывало тут в этот раннийчас... Случается, хозяин дома Семён Степанович Гейченко, заработавшись допоздна, разрешает для себя подняться на часок позднее. Но не тут-то было! Приветливо, но упрямо в окошко постучат: тук-тук-тук...Ты что, пренебрегал? Вставай!
Иду, иду, и раскрывается форточка.
Весной и летом, с утра до ночи в борах, рощах, в синеве небес и над полями, сплетаясь с шумом листвы и журчанием ручьёв, льётся разноголосый ликующий гимн жизни.
Пушкин, открывший для себя здесь русскую природу, заслушавшись, забывал свои невзгоды. И тогда...
В гармонии соперник мой
Был шум лесов, иль вихорь бешеный,
Иль иволги напев живой...
...Шестого июня 1941 года Семён Степанович Гейченко, музейный работник Ленинграда, с мандатом уполномоченного Академии наук по организации пушкинского праздничка, верховодил на Михайловской поляне. И может быть, тогда эти места, хранящие незримое пребыванье стихотворца, запали в сердечко Гейченко.
Ещё гремела война, когда он, худенький и бледный, после тяжёлого ранения, в кителе без погон, с пустопорожним рукавом, вернулся сюда навечно.
Заповедника не было. Фашисты, отходя, сожгли дом стихотворца. В близлежащих рощах всюду мины и колючая проволока. Под трёхсотлетним дубом, патриархом местных лесов, был оборудован дот. Лишь благодаря быстрому напору наших войск фашисты не успели повредить Святогорский монастырь, у белоснежных стенок которого лежит останки поэта.
Всё тогда было в развалинах. Люди жили в землянках. Но в начале июня 1945 года на Михайловской поляне собрался люд. Высочайший, быстрый в движениях человек, только что назначенный начальником заповедника, читал Пушкина.
Залечивал раны музей-заповедник. В лесах, рощах вновь наметились тропки, протоптанные людьми, прибывающими к Пушкину. Директор и основной хранитель Пушкиногорья из землянки перешёл в дом на краю усадьбы. Он тоже восстановлен, как дом Пушкина, домик няни и всё вокруг. Раскрылось Тригорское, где у Пушкина было столько счастливых минут. Открылось Петровское, вотчина протцов поэта. Поднял этажи районный центр Пушкинские Горы и превратился в современный комфортный городок.
И уже много раз предлагали Семёну Степановичу переехать в благоустроенную квартиру, где не надо колоть дрова и топить печь, где по утрам комнаты не выстывают, как у него в ветхом доме, где не надобно ходить по воду. А он и слышать об этом не желает. Удобства, конечно, вещь превосходная, но будет ли у него то, что ему послано судьбой?
Вечерком, когда усадьбу покидают заключительные экскурсионные группы, в Михайловском становится диковинно тихо. Окончен трудовой денек, полный хлопот и дел, связанных с большим хозяйством. Директор заповедника опять садится у окна с видом на Сороть. На столе еще одна рукопись, письма, книжки. И может быть, в этот час незримо и привычно заходит сам Александр Сергеевич. Сбросив шубу, протягивает к пылающей печурке озябшие руки. И у их идёт беседа, начавшаяся ещё тогда, когда хранителю Пушкиногорья было чуть больше сорока.
Ираклий Андроников, хорошо знавший Семёна Степановича, подметил, что он живёт в каком-то изумительном духовном состоянии пушкинского времени. Для него наш большой поэт современник. Кажется, он знает о нём всё, точно прожил с ним рядом целую жизнь. Он дышит воздухом, которым дышал Пушкин, слышит птиц, напевавших ему, лицезреет ту же Сороть, те же необозримые дали, пьёт воду из того же колодца, живёт и работает бок о бок с отпрысками тех, кто жил рядом с Пушкиным, напевал ему песни, говорил басни, поверял свои неудачи и радости.
Всё это дало хранителю музея счастливую возможность представить с наивеличайшей полнотой и достоверностью михайловский период, сыгравший громадную роль в творчестве Пушкина, период, когда он из первого поэта собственного медли вырос в наибольшего государственного стихотворца.
Пушкин и Пушкиногорье живут в нашем сознании неотъемлемо, как родной дом, родная земля, родная история, пишет С. С. Гейченко, предваряя одну из собственных книг. Всё пушкинское свято.
Во всём, что делается в заповедных местах, любая деталь часто выверена, каждый штришок не случаен. И поэтому усадьба и всё вокруг стают такими, каким могли быть при Пушкине. А за всем этим стоял долголетний подвижнический труд основного хранителя музея Семёна Степановича Гейченко.

Ячменькова Елена 2019-01-27 23:00:26

только не пишите ссылки на сайты