короткое содержания главы 1-5

..так кто же ты, в конце концов?
Я часть той силы, что постоянно хочет
злобна и вечно совершает благо.
Гёте. Фауст
Глава I
НИКОГДА НЕ Собеседуйте С НЕИЗВЕСТНЫМИ
Весеннее солнце садилось, было необычайно горячо. По Патриаршим прудам шли двое. Первый был Михаил Александрович Берлиоз, председатель правления одной из крупнейших столичных литературных ассоциаций, сокращенно МАССОЛИТ, да еще и редактор толстого художественного журнальчика, коротенький, упитанный, лысый, гладко выбритый, в непомерных очках в темной роговой оправе, почему-то несший шапку в руке, несмотря на жару, а 2-ой поэт Иван Николаевич Понырев, псевдоним Бескровный плечистый, рыжий юный человек в ковбойке, жеваных белоснежных штанах и темных тапочках. В будке Пиво и воды, к которой они дружно кинулись, не оказалось ничего, не считая теплого абрикосового сока, от которого благоухало парикмахерской и захотелось икать. Очень удивительно, но аллейка была абсолютно пуста. Литераторы, икая, сели на лавке личиком к пруду и спиной к Бронной. И здесь приключилась еще одна странность она касалась 1-го Берлиоза. Сердечко его стукнуло и на мгновение как будто провалилось, а возвратилось с вонзившейся в него иглой. Берлиозу вдруг стало так страшно, что захотелось бегать. Он вытер побледневший лоб, решив, что это от переутомления. Пожалуй, пора кинуть все к черту и в Кисловодск... Но здесь в жарком мареве появился перед ним прозрачный гражданин очень необычного типа. На махонькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок... Гражданин был высрк и худ, с издевательской физиономией. Случилось как-то так, что в жизни Берлиоза не встречалось ничего необычного. Он еще больше побледнел, вытаращив глаза. Этого не может быть! Но длиннющий продолжал качаться перед ним влево-на право. От кошмара Берлиоз закрыл глаза, а когда открыл никого не было, да и сердечко больше не хворало. Он решил, что это была галлюцинация от жары, постепенно угомонился и продолжил разговор с Иваном Бескровным.
Дело было вот в чем: по заданию редакции Иван написал большую антирелигиозную поэму, в которой Иисус, природно, был обрисован очень черными красками. Но беда в том, что Иисус все одинаково вышел у него ну прямо как живой, хотя и отрицательный. Надобно было переписывать. Берлиоз, человек начитанный, сидя на скамье, читает ему настоящую лекцию о древних религиях. Самое главное обосновать, что никакого Иисуса вообщем не было. Во время этого разговора в аллее показался человек. Впоследствии его никто не сумел с точностью описать. А был он такой: По виду лет сорока с лишним. В дорогом сероватом костюмчике, в заграничных, в цвет костюмчика, туфлях. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз темный, левый почему-то зеленый. Брови темные, но одна выше иной. Словом иностранец.