сможете пожалуйста написать сокращённую версию книги уроки французского

Странно: почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чувствуем свою вину перед учителями? И не за то совсем, что было в школе, нет, а за то, что сталось с нами после.

В 5-ый класс я пошёл в 1948 году. В нашей деревне была только младшая школа, и чтоб обучаться далее, мне пришлось переехать в райцентр за 50 км от дома. В то время мы жили очень голодно. Из трёх детей в семье я был самый старший. Росли мы без отца. В младшей школе я учился превосходно. В деревне меня считали грамотеем, и все сказали маме, что я должен обучаться. Мать решила, что хуже и голоднее, чем дома, всё одинаково не будет, и пристроила меня в райцентре к своей знакомой.

Тут я тоже учился хорошо. Исключением был французский язык. Я легко запоминал слова и обороты речи, а вот с произношением у меня не ладилось. Я шпарил по-французски на манер наших деревенских скороговорок, от чего морщилась молодая учительница.

Лучше всего мне было в школе, посреди ровесников, а вот дома наваливалась тоска по родной деревне. Не считая того, я очень недоедал. Время от медли мама присылала мне хлеб и картошку, но эти продукты очень быстро куда-то пропадали. Кто потаскивал тётя Надя ли, крикливая, замотанная женщина, которая одна мыкалась с 3-мя ребятишками, кто-то из её старших девчонок или младший, Федька, я не знал, я опасался даже размышлять об этом, не то что смотреть. В отличие от деревни, в городке нельзя было словить рыбку либо выкопать на лугу съедобные корни. Часто на ужин мне доставалась только кружка кипяточку.