Роль истории Настеньки "Белоснежные ночи"

В самом начале слащавого романа автор знакомит нас с мечтателем. В одну из петербургских белых ночей происходит встреча и знакомство мечтателя с Настенькой. Он сходу же открывает ей всё о себе, о своей монотонной, на 1-ый взгляд, жизни. Она отвечает ему взаимностью,и здесь, сам того не замечая, мечтатель влюбляется всё посильнее и посильнее в Настеньку. Окончательно же, она понимает, ощущает его любовь к для себя. При помощи их взаимоотношений, автор открывает пред нами огромное количество тем: тема любви, нелюбви, обмана, предательства. И вот, когда мечтатель и Настенька
теснее признались друг другу в собственных чувствах, как возникает 3-ий герой, о котором мы многое теснее знаем из рассказов Настеньки. Ей приходится делать тяжёлый, не только для себя, но и для других героев выбор.

Именно этот момент, с моей точки зрения, является самым кульминационным во всём произведении. До этого мечтатель был очень счастлив: он был счастлив в своих романах, которые он создавал в мечтах, а позже он повстречал Настеньку. Но это счастье, реальное, оказалось недолгим.Настенька всё-таки уходит с прежним влюблённым, а мечтатель длинно стоял и глядел им вслед. Но почему же мечтатель не подумал о для себя, о своём будущем, о своём одиночестве и даже не попытался ничего сделать, чтоб Настенька осталась с ним? Может быть, всё дело в нём самом, в его нраве?
Настенька жила со собственной слепой бабушкой. И один раз, за то что Настенька что-то нашалила, бабушка пришпилила её платьице к собственному. Так Настенька и сидела возле бабушки, но появился и их новый жилец. В него-то и влюбилась Настенька. Она даже вульгарна к нему перед отъездом, но он оказался благородным человеком и не взял её с собою, а только пообещал ровно через год приехать за ней.

Сама повесть Белоснежные ночи построена очень занимательно. Здесь главы величаются: Ночь 1-ая, Ночь 2-ая и т.д. В тексте очень много художественных приёмов. Автор нередко использует приём параллелизма: практически любая глава начинается с описания природы, и мы заблаговременно можем знать, как закончится эта глава, грустно либо забавно.

В повести, как мне кажется, нет резкого разделения на отрицательных и положительных героев. Я не обвиняю Настеньку за то, что она оставила мечтателя вновь наедине со своими думами. Она поступила так, как приказывало ей её сердце. Сам мечтатель тоже её не обвиняет в этом: Целая минута блаженства! Да разве этого малюсенько хоть бы и на всю жизнь людскую?...

Но я обвиняю, я, может быть, в какой-то мере презираю мечтателя. На мой взгляд, он мог сделать так, чтоб Настенька осталась с ним, и он обязан был проявить хоть каплю настойчивости, он имел на это все права.