Распорядок денька Онегина,начиная с того как он проснулся,пожалуйста,очень необходимо!!!!!!!!!!!

День Онегина: 
Посещало, он еще в постеле: 
К нему записочки несут. 
Что? Приглашенья? В самом деле, 
Три дома на вечер зовут: 
Там будет бал, там ребяческий праздник. 
Куда ж поскачет мой проказник? 
С кого начнет он? Все одинаково: 
Всюду поспеть немудрено. 
Покамест в утреннем уборе, 
Надев широкий боливар 3, 
Онегин едет на бульвар 
И там гуляет на просторе, 
Пока бдительный брегет 
Не прозвонит ему обед. 
Уж тёмно: в санки он садится. 
Пади, пади! раздался вопль; 
Холодной пылью серебрится 
Его бобровый воротник. 
К Talon 4 понесся: он уверен, 
Что там уж ждет его Каверин. 
Вошел: и пробка в потолок, 
Вина кометы брызнул ток; 
Перед ним roast-beef кровавый, 
И трюфли, роскошь молодых лет, 
Французской кухни наихороший цвет, 
И Страсбурга пирог нетленный 
Меж сыром лимбургским живым 
И ананасом золотым 
Еще бокалов жажда просит 
Залить жаркий жир котлет, 
Но гул брегета им доносит, 
Что новый начался балет. 
Театра злой законодатель, 
Переменчивый почитатель 
Прелестных актрис, 
Знатный гражданин кулис, 
Онегин полетел к театру, 
Где каждый, вольностью дыша, 
Готов охлопать entrechat, 
Обшикать Федру, Клеопатру, 
Моину вызвать (для того, 
Чтобы только слышали его) . 
Все хлопает. Онегин заходит, 
Идет меж кресел по ногам, 
Двойной лорнет скосясь наводит 
На ложи неизвестных дам; 
Все ярусы окинул взглядом, 
Всё лицезрел: личиками, убором 
Страшно недоволен он; 
С мужчинами со всех сторон 
Раскланялся, позже на сцену 
В большом рассеянье посмотрел, 
Отворотился и зевнул, 
И молвил: Всех пора на смену; 
Балеты долго я терпел, 
Но и Дидло мне надоел 
Еще амуры, черти, змеи 
На сцене скачут и гремят; 
Еще усталые лакеи 
На шубах у подъезда почивают; 
Еще не закончили топать, 
Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать; 
Еще снаружи и снутри 
Всюду сияют фонари; 
Еще, прозябнув, бьются жеребцы, 
Наскуча упряжью собственной, 
И кучера, вокруг огней, 
Бранят господ и бьют в ладошки  
А уж Онегин вышел вон; 
Домой одеться едет он. 
Быть можно практическим человеком 
И думать о красоте ногтей: 
К чему бесплодно спорить с веком? 
Обычай тиран меж людей. 
2-ой Чадаев, мой Евгений, 
Побаиваясь ревнивых осуждений, 
В собственной одежде был педант 
И то, что мы окрестили модник. 
Он три часа по последней мере 
Перед зеркалами проводил 
И из уборной выходил 
Сходственный ветреной Венере, 
Когда, надев мужской наряд, 
Богиня едет в маскарад. 
У нас теперь не то в предмете: 
Мы лучше поспешим на бал, 
Куда стремглав в ямской карете 
Уж мой Онегин поскакал. 
Перед померкшими домами 
Вдоль сонной улицы рядами 
Двойные фонари карет 
Радостный изливают свет 
И радуги на снег наводят; 
Усеян плошками кругом, 
Блестит прекрасный дом; 
По целостным окнам тени прогуливаются, 
Мерцают профили голов 
И дам и модных чудаков. 
Что ж мой Онегин? Полусонный 
В постелю с бала едет он: 
А Петербург неугомонный 
Уж барабаном пробужден. 
Встает торговец, идет разносчик, 
На биржу тянется извозчик, 
С кувшином охтенка торопится, 
Под ней снег утренний хрустит. 
Пробудился утра шум приятный. 
Открыты ставни; трубный дым 
Столбом всходит голубым, 
И хлебник, немец аккуратный, 
В картонном колпаке, не раз 
Уж открывал собственный васисдас. 
Но, гулом бала утомленный 
И утро в полночь обратя, 
Смирно почивает в тени блаженной 
Забав и роскоши дитя. 
Проснется за полдень, и снова 
До утра жизнь его готова, 
Монотонна и пестра. 
И завтра то же, что вчера. 
Но был ли счастлив мой Евгений, 
Свободный, в цвете лучших лет, 
Посреди блистательных побед, 
Посреди ежедневных наслаждений? 
Вотще ли был он средь пиров 
Неосмотрителен и здоров?