Помогите отыскать отрывок на конкурс чтецов, нужно из военной литературы ,

С утра у меня было стршное, прямо-таки похоронное настроение - в этом лесу уничтожили Лешку Басоса, моего самого недалёкого друга и, наверняка, лучшего парня на земле. И желая умер он недели три вспять, я весь денек невольно размышлял о нем. Я находился тогда на задании, а когда вернулся, его теснее похоронили. Мне рассказали, что на теле было огромное количество ран и томные ожоги - перед гибелью его, раненного, сильно пытали, видимо, стараясь что-то выведать, кололи ножиками, прижигали ступни, грудь и личико. А потом добили двумя выстрелами в затылок. В школе младшего комсостава пограничных войск почти год мы спали на одних нарах, и его затылок с такими знакомыми мне 2-мя макушками и завитками рыжих волос на шейке с утра маячил у меня перед очами. Он вел войну три года, а погиб не в открытом бою. Где-то тут его подловили - так и неизвестно кто?! - подстрелили, видимо, из засады, мучали, жгли, а потом уничтожили - как не мог терпеть я этот окаянный лес! Жажда мести - встретить бы и посчитаться! - с самого утра овладела мной. Настроение настроением, а дело делом - не поминать же Лешку и даже не мстить за него мы сюда приехали. Если лес под Столбцами, где мы разыскивали до вчерашнего полудня, война как бы обошла стороной, то тут было совершенно напротив. В самом начале, метрах в двухстах от опушки, я натолкнулся на обгоревший германский штабной автомобиль. Его не подбили, а сожгли сами фрицы: деревья тут совсем зажали тропу, и ехать стало невероятно. Немного погодя я увидел под кустами два трупа. Поточнее, вонючие скелеты в полуистлевшем черном немецком обмундировании - танкисты. И дальше на заросших дорожках этого глухого, чащобного леса мне то и дело попадались поржавевшие винтовки и автоматы с вынутыми затворами, испятнанные кровью грязно-рыжеватые бинты и вата, брошенные ящики и пачки с патронами, пустопорожние консервные банки и клочки бумаг, фрицевские походные портфели с рыжим верхом из телячьих шкур и солдатские каски. Теснее после полудня в самой чащобе я обнаружил два могильных холмика месячной приблизительно давности, успевшие осесть, с наскоро сколоченными березовыми крестами и надписями, выжженными готическими буквами на свет-лых поперечинах: Karl von Tilen Major 1916 - 1944 Otto Mader Ober-leutnant 1905 - 1944 Свои кладбища при отступлении они почаще всего перепахивали, уничтожали, боясь надругательств. А здесь, в скрытом месте, отметили все чин чином, явно, рассчитывая еще возвратиться. Шутники, нечего сказать... Там же, за кустиками, валялись санитарные носилки. Как я и мыслил, эти фрицы только кончились тут - их несли, раненных, десятки, а может, сотки километров. Не пристрелили, как случалось, и не бросили - это мне понравилось. За денек мне повстречались сотки всевозможных воспримет войны и поспешного германского отступления. Не было в этом лесу, пожалуй, только того, что нас интересовало: новых - дневной давности - следов пребывания здесь человека. Что же касается мин, то не так ужасен черт, как его рисуют. За весь день я натолкнулся на одну, немецкую противопехотную. Я увидел блеснувшую в травке тоненькую стальную проволоку, натянутую поперек тропы сантиметрах в пятнадцати от земли. Стоило мне ее задеть - и мои кишки и иные остатки повисли бы на деревьях либо еще где-нибудь. За три года войны посещало всякое, но самому разряжать мины приходилось считанные разы, и на эту я не счел нужным расходовать время. Обозначив ее с 2-ух сторон палками, я двинулся далее. Хотя за денек мне попалась только одна, сама идея, что лес местами минирован и в хоть какое мгновение можно взлететь на воздух, все время теснила на психику, творя какое-то паскудное внутреннее напряжение, от которого я никак не мог избавиться. После полудня, выйдя к ручью, я сбросил сапоги, расстелил на солнце портянки, умылся и перекусил. Напился и минут 10 лежал, уперев приподнятые ноги в ствол дерева и размышляя о тех, за кем мы охотились. (В.Богомолов. В августе 44-го).

О проекте

Помогите отыскать отрывок на конкурс чтецов, нужно из военной литературы ,

Добро пожаловать!