Почему Лев Толстой обожал природу?

Толстой и природа

Что Толстой любит природу и изображает ее с таким мастерством, до которого, кажется, никто и никогда еще не высился, это знает всякий, читавший его сочинения. Природа не описывается, а живет у нашего большого живописца. Время от времени она является даже как бы одним из действующих лиц повествования: вспомните несравнимую сцену святочного катания Ростовых в Войне и Мире.

Красота природы обретает в Толстом самого отзывчивого ценителя. В его заметках о странствии по Швейцарии, цитируемых г. П. Бирюковым1), встречаются последующие выразительные строчки:

Дивное дело, я два месяца прожил в Кларане, но всякий раз, когда я с утра либо особенно перед вечером после обеда открывал ставни окна, на которое уже зашла тень, и взглядывал на озеро и дальше на синие горы, отражавшиеся в нем, краса ослепляла меня и моментально с силой неожиданною действовала на меня... Иногда даже, сидя один в тенистом садике и смотря, все глядя на эти берега и это озеро, я ощущал как словно физическое впечатление, как краса через глаза вливалась мне в душу.

Но этот очень проницательный человек, ощущающий, как краса природы вливается через глаза в его душу восхищается далековато не всякой красивой местностью. Так, взобравшись на верхушку одной из гор около Монтрё (если не заблуждаюсь, на Rocher de Naye), он записывает: Я не люблю этих, так нарекаемых, величавых и известных видов: они холодны как-то. Толстой любит только такие виды природы, которые пробуждают в нем сознание его единства с нею. Он сам разговаривает это в тех же путевых заметках:

Я люблю природу, когда она со всех сторон окружает меня и потом развивается нескончаемо вдаль, но когда я нахожусь в ней. Я люблю, когда со всех сторон окружает меня горячий воздух, и

1) Лев Николаевич Толстой. Биография   Т. I, стр. 320 и след.

251

этот же воздух, клубясь, уходит в нескончаемую даль, когда те самые сочные листья травки, которые я раздавил, сидя на их, делают зелень безграничных лугов, когда те самые листья, которые, шевелясь от ветра, двигают тень по моему личику, составляют синеву дальнего леса, когда тот самый воздух, которым вы дышите, делает глубокую голубизну бесконечного неба, когда вы не одни ликуете и довольствуетесь природой, когда около вас жужжат и вьются мириады насекомых, сцепившись ползают коровки, всюду кругом заливаются птицы.