Анализ основного героя из произведения " Приключение Пенрода"

Пенрод посиживал на заборе, а его малюсенький пес по имени Барон с самым очаровательным и беспечным видом взирал на владельца. "Для тебя-то хорошо!" бросив на собаку угрюмый взор, подумал Пенрод.

Неясное настроение отражалось в каждой черте его лица. Окончательно, как и всякий нормальный мальчик, двенадцатилетний Пенрод Скофилд давно теснее умел обладать собой и в присутствии взрослых мог напустить на себя самый беспечный вид, чего бы это ему ни стоило. Но на данный момент вокруг не было никого, не считая верного Барона, и он, не боясь взрослых, которые постоянно пристают со своими нотациями, отдал волю съедающей его ярости. Жгучей, всепоглощающей ярости, предпосылкой которой было творение некоей миссис Лоры Рюбуш.

Эту Лору Рюбуш - чего Пенрод абсолютно не делил - почитали чуть ли не все в их городе. А мама Пенрода вообщем души в ней не чаяла, и они были закадычными подругами. Сама же миссис Рюбуш просто жить не могла безо всяких благотворительных сборищ и роскошной словесности. И вот, одержимая страстью и к тому и к иному, она не так давно скроила что-то вроде инсценировки "Рыцарей Круглого стола". Разница содержалась в том, что в ее пьесе действовали не взрослые рыцари, а дети. Она так и именовалась - "Маленькие рыцари Круглого стола", и представление с декламацией и шествиями юных рыцарей обязано было состояться сегодня днем в зале "Дамского клуба искусств и ремесел". Весь сбор от продажи билетов миссис Рюбуш передавала "Сообществу развития цветных малышей".

А ведь неделя школьных занятий и без того была тягостным испытанием. К концу ее душа Пенрода постоянно утрачивала многие из черт, свидетельствующих о высоком предназначении человека. Все же обычно перед пришествием выходных он хранил хоть немножко доброты и мягкости. Сегодня ожесточенный удар судьбы испепелил и эти заключительные крохи добродетели. Дело в том, что в предстоящем спектакле ему предстояло играть водящую роль, и избежать этой участи не было никакой способности. А это означало, что ему придется вслух произносить слащавые стишки, которыми в пьесе миссис Рюбуш изъясняется глупец по имени сэр Ланселот-дитя.

После каждой репетиции Пенрода посещала идея, что час пробил и пора покинуть родные края. Да он бы и убежал, но 10 дней вспять дело приняло другой оборот, и можно было полагаться, что ничто не омрачит выходных. У миссис Лоры Рюбуш разыгралась такая сильная простуда, что подразумевали воспаление легких. Никто не колебался, что спектакль отменят. А она умудрилась справиться с болезнью так прытко, что даже репетицию не пришлось переносить, и мир для Пенрода опять померк. Какое-то время он лелеял планы членовредительства, - ведь, если он искалечит себя, его придется высвободить от роли сэра Ланселота-дитя. Но, предприняв несколько не очень решительных попыток в этом направлении, он сообразил, что на сходственные мученья не способен. Итак, пути к спасению не было. Час спектакля близился. И бедному Пенроду оставалось только сидеть на заборе и, предаваясь тоске, с завистью взирать на беззаботного Герцога.

Невзирая на громкое имя, Барон очевидно не принадлежал ни к одному из авторитетных собачьих родов. Малюсенький, невзрачный, с седоватый бородкой и бакенбардами неопределенного цвета, он больше всего подсказывал ветхого почтальона. И все-таки Пенрод завидовал Барону. Не приходилось сомневаться, что ему-то никто никогда не предложил бы роли сэра Ланселота-дитя. А означает, Барон мог распоряжаться своим временем как угодно. Неизвестно, правда, что произнес бы по этому предлогу сам Барон. Ведь Пенрод довольно нередко ущемлял его свободу.

 С