Короткое содержание рассказа Хорь и Калиныч

Удивительна разница меж наружностью и бытом мужиков Орловской и Калужской губерний. Орловский мужик мал ростом, сутуловат, угрюм, живёт в осиновых избёнках, прогуливается на барщину и носит лапти. Калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок, смотрит отважно, личиком чист и бел, ведет торговлю и по праздникам прогуливается в сапогах.

Охотясь в Жиздринском уезде, я познакомился с калужским помещиком Полутыкиным. Невзирая на некоторые странности, Полутыкин был страстным охотником и хорошим человеком. В 1-ый же денек он пригласил меня переночевать к для себя в имение. Но до имения было далековато, потому по пути мы заехали к Хорю, одному из мужиков Полутыкина.

Его усадьба, состоявшая из нескольких сосновых срубов, возвышалась на расчищенной лесной поляне. Хоря не оказалось дома. Нас повстречал его отпрыск Федя и провёл в избу. В избе было чисто, не видно было ни прусаков, ни тараканов. Вскоре на телеге к дому подкатили другие сыновья Хоря  6 молодых великанов, очень похожих друг на друга. Мы сели в тележку и через полчаса теснее въезжали на двор господского дома.

За ужином я спросил Полутыкина, почему Хорь живёт отдельно от прочих мужчин. Полутыкин сказал, что примерно 25 лет вспять дом Хоря в деревне сгорел, и он пришёл к папе Полутыкина с просьбой переселить его на болото, пообещав за это платить превосходный оброк. Полутыкин-старший согласился и положил Хорю оброку 50 рублей. С тех пор Хорь разбогател и сейчас платит теснее целых 100 рублей оброку. Полутыкин предлагал Хорю откупиться, но тот отрицался, ссылаясь на нехватку средств.

На последующий денек мы опять направились на охоту. Проезжая через деревню, мы остановились у низенькой избы, чтоб завладеть с собой Калиныча, высочайшего и худенького крестьянина лет сорока. Калиныч был человеком самого весёлого и смиренного характера. Он каждый денек ходил с господином на охоту, и без него Полутыкин не мог ступить и шагу.

В полдень, когда жара стала особенно сильной, Калиныч отвёл нас на свою пасеку, в самую глушь леса, и угостил свежайшим мёдом. На последующий день Полутыкин уехал по делам в город. На охоту я поехал один, а на обратном пути завернул к Хорю. Сам Хорь оказался лысым, низкого роста, плечистым мужчиной с курчавой бородой. Беседуя с Хорём, я заметил, что он был человеком для себя на уме.

Ночевать я остался на сеновале у Хоря. С утра, за завтраком, я спросил у Хоря, почему все малыши, все, не считая Феди, женатые, живут вкупе с ним. Сами хотят, так и живут  ответил Хорь. Внезапно за дверью раздался знакомый голос и в избу вошёл Калиныч с пучком полевой земляники для собственного друга Хоря. Не ожидал я таких нежностей от мужика.

Последующие три дня я провёл у Хоря, с удовольствием следя за Хорём и Калинычем. Оба компаньона были совершенно не схожи друг на друга. Хорь был рационалист, человек положительный и практический. Калиныч же был мечтательным романтиком и идеалистом. Хорь прекрасно обустроился, завёл большую семью, накопил средств, ладил с господином и прочими властями. Калиныч ходил в лаптях и перебивался кое-как. Когда-то у него была супруга, которую он побаивался, а малышей не было вовсе. Хорь насквозь лицезрел хозяина Полутыкина, а Калиныч благоговел перед своим хозяином. Калиныч стоял ближе к природе, он заговаривал кровь, испуг, бешенство, выгонял червяков, пчелы ему давались. Хорь же был поближе к сообществу.

Узнав, что я бывал за границей, Хорь расспрашивал меня о тамошних устоях и обычаях. Калиныч больше увлекался описаниями природы и городов. Познания Хоря были по-своему пространны, но, в отличие от Калиныча, читать он не умел. Баб Хорь презирал от всей души, и нередко тешился и издевался над ними. Он нередко подтрунивал над Калинычем, что тот не умеет жить и даже не может себе справить сапог. Калиныч владел превосходным гласом, часто пел, и Хорь охотно подпевал ему.

На четвёртый день Полутыкин прислал за мной. Мне было жалко расставаться с Хорём и Калинычем.