Анализ сцены вранья Хлестакова в комедии Гоголя Ревизор

Необыкновенностью гоголевской комедии Ревизор является то, что она имеет миражную интригу, т. е. чиновники водят борьбу против фанта, сотворенного их нечистой совестью и ужасом расплаты. Тот, кто принят за ревизора, даже не решает никаких продуманных попыток одурачить, одурачить впавших в заблуждение чиновников.

Развитие деянья добивается кульминации в III акте. Смешная борьба продолжается. Городничий продуманно идет к собственной цели: вынудить Хлестакова проболтаться, рассказать побольше, чтоб выяснить, что он такое и в какой мере его необходимо бояться. После посещения благочестивого заведения, где гостю был предложен прекрасный завтрак, Хлестаков был на верху блаженства. Обрываемый и обрезываемый доныне во всем, даже и в замашке пройтись козырем по Невскому проспекту, он ощутил простор и вдруг развернулся неожиданно для самого себя, он разговорился, никак не зная в начале разговора, куда пойдет его речь. Темы для разговоров ему дают выведывающие. Они как бы кладут ему все в рот т творят разговор, пишет Н. В. Гоголь в Предуведомлении. За несколько минут в сцене вранья Хлестаков делает головокружительную карьеру: от мелкого бюрократа (Вы, может быть, размышляете, что я только переписываю) до фельдмаршала (Меня сам государственный совет побаивается). Деяние в этой сцене развивается со все нарастающей энергией. С одной стороны, это россказни Ивана Александровича, равномерно утрачивающие всякую правдоподобность и достигающие апогея в конце явления. С иной стороны, это поведение слушателей, прибывающих во все больший испуг от речей гостя. Их переживания выразительно передают ремарки: в начале беседы городничий и все садятся по милосердому приглашению Хлестакова, однако при упоминании, что в его прихожей типо можно встретить графов и князей, даже министра, городничий и остальные с робостью встают со своих стульев. Слова: И точно, посещало, как прохожу через департамент просто землетрясение, все дрожит и трясется, как лист сопровождаются ремаркой: городничий и остальные теряются от ужаса. В конце сцены городничий, подходя и трясясь всем телом, напрягается выговорить чтото, но с испугу не может вымолвить ни слова.

Во время своей речи Хлестаков как бы подсознательно улавливает нрав производимого им воспоминания, подстегивают испытываемые слушателями ужас, ожидание рассказов о необыкновенных для провинциалов масштабах жизни и служебных отношений. Его преувеличения носят чисто количественный нрав: в семьсот рублей арбуз, 30 пять тыщ одних курьеров. Рисуясь перед дамами, он мобилизует весь собственный небогатый запас сведений о жизни петербургской знати, о событиях и литературе. Хлестаков совсем не обо всем лжет, он порой просто извещает сенсационные столичные новости о великолепии раутов, о супе, который на пароходе прибыл из Парижа, о том, что барон Брамбеус исправляет чужие статьи, что Смирдин выплачивает ему великие деньги, о том, что Фрегат Надежды пользуется громадным успехом, и в конце концов, о том, что Пушкин, с которым он на дружественной ноге, большой оригинал, пишет А. Г. Гукасова в статье Комедия Ревизор.

Однако все эти реальные факты сдвинуты и переадресованы, центральным личиком во всех событиях становится сам рассказчик.

В силу непреднамеренности Хлестакова его тяжело словить на брехни он, завираясь, с легкостью выходит из затруднительного положения: Как взбежишь по лестнице к для себя на 4-ый этаж скажешь только кухарке: На, Маврушка, шинель Что ж я вру я и позабыл, что живу в бельэтаже.

Охваченный непреодолимым желанием сыграть роль немного повыше той, которая предугадана ему долей, в эту наихорошую и самую поэтическую минуту в его жизни, Хлестаков желает предстать не только светским человеком, но и человеком муниципальным.

Ни городничий, ни бюрократы не подвергают сомнению то, о чем болтает Хлестаков, напротив, они укрепляются в вере, что присланный к ним ревизор веское государственное лицо. Происходит странная вещь. Фитюлька, спичка, мальчик Хлестаков силою страха и благоговения к нему растёт в персону, становится сановником, становится тем, кого в нем видят, делает вывод по этой сцене Г. А. Гуковский в статье Реализм Гоголя.