Напишите из текста выразительные средства языка?как будто какие-нибудь чернецы! Ну, разом,

Напишите из текста выразительные средства языка?



как словно какие-нибудь чернецы! Ну, разом, разом! Все думки к нечистому! Берите в зубы люльки да закурим, да пришпорим жеребцов, да полетим так, чтоб и птица не угналась за нами!

И козаки, прилегши несколько к жеребцам, пропали в траве. Теснее и темных шапок нельзя было созидать; одна только прыткая молния сжимаемой травки демонстрировала бег их.

Солнце выглянуло издавна на расчищенном небе и лечебным теплотворным светом своим облило степь. Все, что неясно и сонно было на душе у козаков, вмиг слетело, сердца их встрепенулись, как птицы.

Степь чем далее, тем становилась прекраснее. Тогда весь юг, все то место, которое составляет теперешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою целомудренною пустынею. Никогда плуг не проходил по безграничным волнам бешеных растений. Одни только кони, скрывавшиеся в их, как в лесу, вытоптывали их. Ничто в природе не могло быть превосходнее их. Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы различных цветов. Свозь тонкие, высокие стволы травки сквозили голубые, голубые и фиолетовые волошки; желтоватый дрок выскакивал ввысь своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда, колос пшеницы наливался в гуще. Под тонкими их корнями шныряли куропатки, вытянув свои шейки. Воздух был заполнен тысячью различных птичьих свистов. В небе бездвижно стояли целою тучею ястребы, распластав свои крылья и бездвижно устремив глаза свои в травку. Вопль двигавшейся в стороне тучи бешеных гусей отдавался бог знает в каком далеком озере. Из травки поднималась мерными взмахами чайка и роскошно купалась в голубых волнах воздуха. Вон она пропала в высоте и только мерцает одною черною точкою. Вот она перевернулась крылами и блеснула перед солнцем. Черт вас бери, степи, как вы хороши!

Наши путешественники несколько минут только останавливались для обеда, причем ехавший с ними отряд, из 10 козаков, слезал с лошадей, отвязывал деревянные баклажки с горелкою и тыквы, употребляемые заместо сосудов. Ели только хлеб с салом либо коржики, пили только по одной чарке, единственно для подкрепления, потому что Тарас Бульба не позволял никогда напиваться в дороге, и продолжали путь до вечера.

Вечерком вся степь абсолютно переменялась. Все пестрое место ее охватывалось заключительным ярким отблеском солнца и постепенно темнело, так что видно было, как тень перебегала по ним и они становились мрачно-зеленоватыми; испарения подымались гуще, каждый цветок, любая трава испускала амбру, и вся степь курилась благоуханьем. По небу, изголуба-темному, как словно исполинскою кистью наляпаны были широкие полосы из розового золота; иногда белели клоками легкие и прозрачные облака, и самый свежий, обольстительный, как морские волны, ветерок чуть колыхался по верхушкам травки и чуток прикасался к щекам. Вся музыка, заполнявшая день, стихала и заменялась другою. Пестрые овражки выползывали из нор собственных, становились на задние лапки и оглашали степь свистом. Трещание кузнечиков становилось слышнее. Иногда слышался из какого-нибудь уединенного озера вопль лебедя и, как серебро, отдавался в воздухе. Странники, остановившись посреди полей, избирали ночлег; раскладывали огнь и ставили на него котел, в котором варили для себя кулиш; пар отделялся и косвенно дымился на воздухе. Поужинав, козаки ложились спать, пустивши по травке перепутанных жеребцов своих.