Какие художественные приёмы подсобляют представить героиню сонета 130?

100 тридцатый сонет Уильяма Шекспира заходит в направленную на определенную тематику группу сонетов, посвящённых смуглой любимой даме с тёмными волосами и очами.

Представители автобиографической теории творенья сонетов (Гервинус, Ульрици, Свинбэрн, Фэрниваль, Дауден и иные) лицезрели в заключительней придворную даму Елизаветы I леди Мэри Фиттон, чья измена, по их сужденью, окрасила в тёмные тона всё творчество Шекспира с 1600 по 1609 год. Исследователи, придерживающиеся литературной точки зрения на формирование сонетов (Ч. Найт, Стоунтон, Дайс и Делиус), указывают на то, что юная дама была ясной блондинкой, и единственным макетом смуглой любимой может служить собирательный образ дам, воспевавшихся целым рядом французских и итальянских сонетистов ещё до Шекспира.

100 тридцатый сонет литературная пародия на традиционные амурные сонеты времён Петрарки (в первый раз это воззренье было высказано Н. Стороженко в 1902 году), в которых в прямых комплиментах воспевалась краса возлюбленных с целью уложить их в постель (указание на это мы находим в сонетном ключе - двустишии, завершающим творение: belied - оболганная и уложенная). Шекспир заимствует метафорические образы предшественников, но употребляет их для того, чтоб выделить земную суть женщины, которую он считает никак не ужаснее тех, кого в сопоставлениях славит ложь (перевод А. Финкеля).

Любовь лирического героя mistress (любовница) становится любовью (my love) только к концу. В сонетах, предыдущих Шекспиру, всё происходит с точностью до напротив в начале идёт обольщение комплиментами, потом телесное обладание любимой.

Современные переводы 100 тридцатого сонета на российский язык воссоздают его в виде лирического стихотворения. Пародийную суть сонета можно узреть только при подстрочном переводе с языка оригинала. Дама, обрисовываемая Шекспиром, имеет:

глаза, которые абсолютно не схожи на солнце;
розовые губы, уступающие в цвете красноватым кораллам;
коричневые груди, которые во времена Елизаветы I должны были быть белоснежнее снега;
волосы в виде чёрных проволок;
щёки, не цветущие розами;
запах, уступающий по собственной приятности ряду других ароматов, нравящихся лирическому герою еще больше;
тяжёлая поступь, которую трудно сопоставить с лёгким шагом богинь.
Вышеприведённые сопоставленья могли бы показаться изъянами, если бы они плавненько не перетекали в два бесспорных плюсы, никак не связанных с самой дамой: