сочинение на тему "поэт и толпа" Маяковский

Главный собственной задачей как стихотворца В. Маяковский видит творение нового искусства искусства масс. Он готов ради этого сбросить Пушкина и прочих с прохода современности, о чем заявлено в манифесте футуристов 1912 года, написанном в сборнике Пощечина публичному вкусу. Великую роль в этом убеждении сыграл протест против современного стихотворцу буржуазного общества: один из 4 кликов Долой! в поэме Скопление в брюках самим стихотворцем определялся как Долой ваше искусство.

Пока выкипячивают, рифмами пиликая, из любвей и соловьев какое-то варево, улица крючится безъязыкая ей нечем кричать и разговаривать.

В. Маяковский отрицает классические атрибуты поэзии, ставшие штампами пажи, дворцы, любовь, сирени кустик (Братья писатели).

Если

Такие, как вы,

Творцы

Мне наплевать на всякое искусство.

Лучше лавочку открою

так категорически не приемлет он роскошных красот популярных салонных стихотворцев начала века собственных современников. Недаром имя Северянина для Маяковского становится синонимом пошлости и претенциозности, любимой горожанами. Поэзия обязана служить народу, массе. Еще великую значимость эти убеждения поэта приобретают после Октябрьской революции.

Достаточно грошовых истин.

Из сердца старое вытри.

Улицы наши кисти.

Площади наши палитры

На улицы, футуристы,

Барабанщики и поэты!

призывает поэт собственных собратьев по перу (Указ по армии искусства).

Подобный призыв звучит в Указе 2 армии искусств:

Товарищи,

Дайте новое искусство

Такое,

Чтоб выволочь республику из грязищи.

Томная будничная работа в Окнах РОСТА, агитация, пропагандистские стишки это не всегда поэзия в высоком осознании значения этого слова. Но долг приказывает поэту заниматься тем, что необходимо революции, молодой советской власти. Необыкновенно главным в этой связи представляется стихотворение Диковинное приключение, прежнее с Владимиром Маяковским летом на даче. Сопоставление поэта и солнца привычное для мировой культуры, приобретает новое, демократическое звучание: солнце в гостях у стихотворца по-дружески с ним разговаривает. Умопомрачительное, условное начало смешивается в стихотворении с разговорно-бытовым, ежедневным. Лирический герой поэт-труженик находит полное взаимопонимание с иным большим работником солнцем. У них общие задачи, общие цели, они единичны в собственном отношении к дому:

Освещать всегда,

Светить всюду,

До дней последних донца,

Светить

и никаких гвоздиков!

Вот девиз мой

и солнца!

Одним из собственных программных стихотворений о предназначении поэта и поэзии В. Маяковский считал Разговор с фининспектором о поэзии.

Разговаривая о томном труде стихотворца, В. Маяковский сопоставляет поэзию с добычей редчайших металлов: В гр добыча, в год труды. Ради чего? Чтоб слова приводили в движение тыщи лет миллионов сердца. Конечно же, вопреки собственным декларациям стихотворца, это трансформированные пушкинские строчки о назначении поэта глаголом жечь сердца людей. Но предназначение стихотворца у Маяковского это до этого всего дом, наибольшая ответственность перед народом:

Долг наш

реветь

медногорной сиреной

в тумане мещанья,

у бурь в кипенье.

Поэт

всегда

должник вселенной

Поэт по доброй воле отрицается от творческой свободы, ставя превыше всего чувство долга, считая свое творчество служением народу. Прав ли он? Раздумья на эту тему звучат во вступлении к поэме Во весь глас, неосуществленному плану Маяковского. Поэма должна была стать собственного рода подведением итогов великого периода собственной жизни, рассказом о медли и о себе. Предрекая долгую жизнь и большое будущее своим стихом, поэт разговаривает о том, что побудило его конкретно к такому творчеству, таковой тяжеленной предварительный работе во имя революции:

Но я

себя

смирял,

становясь

на гортань

своей песне.

Именуя себя агитатором, горланом-главарем, поэт видит в собственных стихах прежде всего идеологическое оружие, живописуя парад собственных страниц. Кавалерия острот с отточенными пиками рифм, строчечный фронт, жерла нацепленных сияющих заглавий поэм все эти поверх зубов вооруженные войска посвящены стихотворцем пролетариату. Его творчество не может быть свободно от политики, в этом Маяковский лицезреет историческую диалектику своего медли:

Мы открывали

Маркса

каждый том,

Как в доме

собственном

мы открываем ставни,

но и без чтения

мы разбирались в том,

в каком идти,

в каком сражаеться стане.

Все это самоотречение, отказ от личного понимания жизни, от собственной творческой свободы было ради большой цели, ради общего монумента построенного в боях социализма. Но тот социализм, что был построен, все-таки не был тем, о чем грезил поэт. Вопрос, надобно ли было наступать на гортань собственной песне ради цели, оказавшейся ошибочной, остается открытым, а катастрофа оборвавшейся жизни стихотворца обосновала, что другие оплошности невозможно поправить, как невероятно возвращать назад время и пройти весь путь поначалу