о чём говориться в произведениии А.С.Пушкина песнь о вещем Олеге

А. С. Пушкин, взяв за основу летописный источник, делает самобытное поэтическое творенье Песнь о вещем Олеге .

В основе Песни отрывок из российской летописи, включенный Н. М. Карамзиным в Историю государства Российского , в котором сообщается, что волхвы предсказали Олегу погибель от возлюбленного коня. Князь, поверив вещим людям, не стал ездить на нем. Через четыре года после предсказания, узнав, что конь погиб, Олег посмеялся над волхвами и возжелал узреть кости. Он стал ногою на череп и сказал: его ли мне опасаться? Змея, затаившаяся в черепе, ужалила героя. Этому отрывку в тексте Карамзина предшествует история славного правления Олега, его многочисленных воинских побед. Многих людей на протяжении собственной жизни обрек он мечам и пожарам , вел войну не только с хозарами, ходил и в Константинополь, недаром его щит на воротах Цареграда . В словах и волны и суша покорливы для тебя слышится отзвук легенды об осаде Константинополя, когда пошли ладьи по суше, как по воде. Но в задачку стихотворца не входило детальное описание ратных подвигов Олега. Он только упоминает о их, рассуждая о превратностях судьбы Олега-борца и Олега-человека. После осады Цареграда Олега окрестили вещим, то есть разумным, волхвом.

В центре Песни А. С. Пушкина встреча 2-ух разумных людей. Они повстречались на границе поля и леса. Обращаешь внимание, когда читаешь творение, что Олег всегда на открытом пространстве (по полю едет , над славной главою кургана , на холмике, у брега Днепра) , символизирующем ратное поле, поле действия. Волшебник же выходит из темного леса , места мольбы и гаданий. Оба главных героя творенья язычники, один прорицает, другой верит предсказаниям. Волшебник, ты лживый, безумный старик! // Презреть бы твое предвещанье! . Издавна погиб не только жеребец, но и сам волшебник, но предсказание все же сбылось: не ушел князь от предсказанной судьбы. Легендарные имена окружены легендами. Нельзя допустить, чтоб жизнь столь прославленного героя оборвалась обычно, и фантазия людей приукрашивает ее.

Фантазия стихотворца, родившегося через много веков после описываемых им событий, проводит параллели меж волхвами и стихотворцами, меж князьями и королями, предостерегая, принуждая прислушаться к словам вещим. И не тягаться летописи в силе воздействия на сознание с балладой, где каждое слово образ, западающий в душу. А задачка, как у летописи, так и у песни одна: задумайтесь, отпрыски! Вы только люди, вы не бессмертны.