анализ стихотворения К Юдину А.С Пушкин

Оглавленье произведения 1815 г. дозволяет отнести текст к жанру послания, преобладающему в пушкинских лицейских творениях. Однако обычная формула воззвания к адресату, фигурирующая в зачине стихотворения, является только предлогом для обширного монолога субъекта речи. В нем изложены мечты, желанья, цели, которые отражают необыкновенности миропонимания молодого философа.

В первой строфе также указаны главные сведения о личности героя-стихотворца, определяющей чертой которой становится упоение молодостью златой. Об энергичности и мечтательности нрава сообщается при помощи эпитета быстрый и перифраза. Желая субъект речи колеблется, сумеет ли точно отразить на бумаге придумываемые образы, он живо осиливает неуверенность и приступает к описанию картины прыткой и живой.

Начало последующего эпизода дополняет автопортрет психическими подробностями. Покой и ленивая расслабленность описывают настроение лирического я в настоящем. Его убежищем служит хижина, скромная обстановка которой противопоставлена пышноватому убранству богатых домов. Отношение к собственникам последних, жизнь которых проходит в суете и заботах о приумножении заработков, обозначено оценочным эпитетом бедные, сочиняющим парадоксальное сочетание с лексемой богачи. Мудрый мыслитель убежден: счастлива судьба тех, кто отыскал в для себя силы укрыться в деревне либо тихом городке, вдали от столичных обольщений.

Идеальное пространство, где герой наслаждается радостным уединением, ассоциируется с мемуарами юношества, имеющими очевидные автобиографические истоки. На их показывает топоним. Создатель воссоздаёт известные составляющие усадебной культуры: сад, залу и кабинет в господском доме. Все они связаны с темой отдыха: в саду можно почитать в тени у ручья либо заняться цветами, в столовой пообедать в приятной компании, в кабинете намарать стихи либо помечтать. Деревенские сцены сделаны под воздействием Жизни Званской. Аллюзии на строки Державина становятся особенно явными в эпизоде, описывающем блюда званого обеда.

Придумываемые картины смелой военной службы философа стыдливого сменяются амурными мечтаниями. Портрет бессильной кросотки, ночное свидание под густой ивой, зимняя поездка с великолепной спутницей разделенное чувство вызывает экстаз лирического героя. В финишных строчках рождается новый мотив: если добровольное отшельничество приносит покой, то счастье возможно обрести лишь в мире, сделанном силой поэтического таланта.