Природа в изображение писателей и стихотворцев 18 века

Сходственного рода образность находится и в литературе недалёких нам эпох. Вспомним пушкинскую Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях, где королевич Елисей в поисках невесты обращается к солнцу, месяцу, ветру, и те ему отвечают; или лермонтовское стихотворение Тучки небесные, где поэт не столько описывает природу, сколько разговаривает с тучками.Пейзажи до XVIII в. в литературе редки. Это были скорее исключения, нежели верховодило воспроизведения природы. Писатели, рисуя природу, еще в большой мере оставались подчиненными стереотипам, клише, общим местам, отличительным для определенного жанра, будь то странствие, элегия или описательная поэма.Характер пейзажа приметно поменялся в 1-ые десятилетия XIX в. В Рф -- начиная с А.С. Пушкина. Образы природы с этого момента теснее не подчиненны предначертанным законам жанра и стиля, неким правилам: они каждый раз появляются поновой, представая внезапными и отважными.Установилась эпоха персонально-авторского видения и воспроизведения природы. У каждого большого писателя XIX-XX вв. -- особый, специфичный естественный мир, подаваемый предпочтительно в форме пейзажей. В твореньях И.С. Тургенева и Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского и Н.А. Некрасова, Ф.И. Тютчева и А.А. Фета, И.А. Бунина и А.А. Блока, М.М. Пришвина и Б.Л. Пастернака природа осваивается в ее личной значимости для творцов и их героев.Речь идет не об универсальной сущности природы и ее феноменов, а об ее неповторимо единичных проявлениях: о том, что видимо, слышимо, ощущаемо именно здесь и сейчас,-- о том в природе, что отзывается на данное искреннее движение и состояние человека либо его порождает. При этом природа нередко стает неизбывно изменчивой, неравной самой для себя, присутствующей в самых различных состояниях.Вот несколько фраз из наброска И.С. Тургенева Лес и степь: Край неба краснеет; в березах просыпаются, нерасторопно перелетывают галки; воробьи чирикают около черных скирд. Светлеет воздух, видней дорога, яснеет небо, белеют тучки, зеленеют поля. В избах красным огнем горят лучины, за воротами слышны заспанные голоса. А меж тем заря разжигается; вот теснее золотые полосы протянулись по небу, в оврагах клубятся пары; жаворонки звонко поют, предрассветный ветер подул -- и тихо всплывает багровое солнце. Свет так и хлынет потоком.К месту напомнить и дуб в Войне и мире Л.Н. Толстого, разительно изменившийся за несколько вешних дней. Нескончаемо подвижна природа в освещении М.М. Пришвина. Смотрю,-- читаем мы в его дневнике,-- и все вижу разное; да, по-разному прибывает и зима, и весна, и лето, и осень; и звезды и луна восходят всегда по-различному, а когда будет все одинаково, то все и кончится.На протяжении заключительных 2-ух веков литература неоднократно разговаривала о людях как о преобразователях и покорителях природы. В катастрофическом освещении эта тема подана в финале 2-ой доли Фауста И. В. Гете и в Медном наезднике А.С. Пушкина (одетая в гранит Нева восстаёт против воли самодержца -- строителя Петербурга).Та же тема, но в иных тонах,

О проекте

Природа в изображение писателей и стихотворцев 18 века

Добро пожаловать!