Помогите пожалуйста "Война и мир"том3 часть1 глава9 выписать 9 партий

1-ая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои постоянные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его добивались отступления в глубь страны, отступления по четким законам, предписанным надуманной теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории лицезрели только варварство, необразованность либо злонамеренность. К этой партии принадлежали германские царевичи, Вольцоген, Винцингероде и другие, предпочтительно немцы.

Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда посещает, при одной крайности были представители иной крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны добивались наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители неустрашимых деяний, они совместно с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще однобокое в споре. Эти были российские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была всераспространена известная шутка Ермолова, словно бы просившего государя об одной милости -- производства его в немцы. Люди этой партии сказали, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить врага, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.

К третьей партии, к которой более всего имел доверия сударь, принадлежали придворные делатели сделок между обоими направлениями. Люди этой партии, большей частью не военные и к которой принадлежал Аракчеев, думали и говорили, что разговаривают обыкновенно люди, не имеющие убеждений, но желающие казаться за таких. Они сказали, что, без сомнения, война, необыкновенно с таким гением, как Бонапарте (его вновь называли Бонапарте), просит глубокомысленнейших соображений, глубокого познания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вкупе с тем нельзя не признать того, что теоретики нередко односторонни, и поэтому не надобно полностью доверять им, надобно прислушиваться и к тому, что говорят противники Пфуля, и к тому, что разговаривают люди практические, опытные в военном деле, и изо всего брать среднее. Люди этой партии настояли на том, чтоб, удержав Дрисский лагерь по плану Пфуля, изменить движения других армий. Хотя этим образом деяний не достигалась ни та, ни другая цель, но людям этой партии казалось так превосходнее.

4-ое направление было направление, которого самым видным представителем был большой князь, наследник цесаревич, не могший пренебрегать собственного аустерлицкого расстройства, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав нежданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в собственных суждениях и качество и недочет искренности. Они побаивались Наполеона, лицезрели в нем силу, в для себя слабость и прямо высказывали это. Они разговаривали: "Ничего, кроме пламенея, стыда и гибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается разумного сделать, это заключить мир, и как можно быстрее, пока не выгнали нас из Петербурга!"

Пятые - за Барклая де Толли, чтобы он командовал армией.

Шестые - бенигсенисты, сказали, против, что командование обязано быть за Бенигсеном.

Седьмые - юные адъютанты и генералы, почитающие правителя Александра. Желали, чтобы он вел войска.

Восьмая, самая великая группа - "состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни сударя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наивеличайших для себя выгод и наслаждений."

Девятая - "состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни сударя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только 1-го, и самого существенного: величайших для себя выгод и наслаждений". Они желали, чтобы правитель уехал из штаба, т.к. он со своим двором обездвиживает армию