О чём книга Гоголя заколдованное место

Бывальщина сия относится ко времени, когда рассказчик был ещё дитятею. Отец с одним из отпрыской уехал в Крым продавать табак, оставив дома супругу, трёх ещё отпрыской да деда охранять баштан  дело доходное, проезжих много, а всего превосходнее  чумаки, что рассказывали необычайные истории. Как-то к вечеру прибывает несколько возов с чумаками, да все старинными дедовыми знакомцами. Перецеловались, закурили, пошёл разговор, а там и угощение. Востребовал дед, чтобы внуки танцевали, гостей потешили, да недолго вытерпел, сам пошёл. Танцевал дед славно, такие кренделя выделывал, что чудо, покуда не дошёл до 1-го, места близ грядки с огурцами. Тут ноги его стали. Пробовал сызнова  то же. УЖ и бранился, и опять начинал  без толку. Сзади кто-то засмеялся. Осмотрелся дед, а места не выяснит: и баштан, и чумаки  все пропало, вокруг одно гладкое поле. Все ж понял, где он, за поповым огородом, за гумном волостного писаря. Вот куда затащила нечистая сила! Стал выбираться, месяца нет, нашёл в мгле дорожку. На могилке вблизи вспыхнул огонёк, и другой чуток поодаль. Клад!  решил дед и навалил для приметы значительную ветку, так как заступа при для себя не имел. Поздно возвратился он на баштан, чумаков не было, малыши дремали.

На последующий вечер, завладев заступ и лопату, направился он к попову огороду. Вот по всем приметам вышел в поле на давнишнее место: и голубятня торчит, а гумна не видно. Пошёл ближе к гумну  пропала голубятня. А здесь припустил дождь, и дед, так и не нашед места, прибежал с руганью назад. Назавтра ввечеру пошёл он с заступом прокопать новейшую грядку, да, избегая окаянное место, где ему не танцевалось, в сердцах ударил заступом,  и оказался в том самом поле. Все вызнал он: и гумно, и голубятню, и могилку с наваленной веткой. На могиле лежал камень. Обкопав, дед отвалил его и хотел было понюхать табачку, как кто-то чихнул у него над головою. Огляделся  нет никого. Принялся дед копать и нашёл котёл. А, голубчик, вот где ты!  воскликнул дед. То же произнес и птичий нос, и баранья голова с вершины дерева, и медведь. Да тут ужасно слово сказать,  пробормотал дед, а вослед за ним и птичий нос, и баранья голова, и медведь. Дед желает бежать  под ногами круча без дна, над головой гора нависла. Дед бросил котёл, и все стало по-минувшему. Решив, что нечистая сила только пугает, он поймал котёл и кинулся бегать.

Об эту пору на баштане и детки, и пришедшая мама недоумевали, куда подевался дед. Отужинав, вульгарна мама вылить горячие помои, а навстречу ей бочка ползёт: видно, кто-то из детей, шаля, толкает ее сзади. Мама плеснула в неё помоями. Оказалось, что это дед. Открыли дедов котёл, а в нем сор, дрязг и постыдно сказать, что такое. С той поры заклялся дед веровать черту, проклятое место загородил плетнём, а когда наняли поле под баштан примыкающие козаки, на заколдованном месте вечно восходило что-нибудь чёрт знает что такое!.

Рассказчик поясняет, что повествование относится к тому медли, когда он был ещё ребёнком. Отец с одним из отпрыской уехал в Крым продавать табак, оставив дома жену и трёх отпрыской да деда стеречь баштан  дело доходное, проезжих много, а всего лучше  чумаки, что рассказывали диковинные истории. Как-то к вечеру прибывает несколько возов с чумаками, да все древними дедовыми знакомцами. Перецеловались, закурили, пошёл разговор, а там и угощение. Востребовал дед, чтобы внуки танцевали, гостей потешили, да недолго вытерпел, сам пошёл. Танцевал дед замечательно, такие кренделя выделывал, что чудо, покуда не дошёл до 1-го места, близ грядки с огурцами. Тут ноги его стали. Ругался, и снова начинал  без толку. Сзади кто-то засмеялся. Огляделся, а места не выяснит: и баштан, и чумаки  всё пропало, вокруг одно гладкое поле. Все ж понял, где он, за поповым огородом, за гумном волостного писаря. Вот куда затащила нечистая сила! Стал выбираться, месяца нет, нашёл в мгле дорожку. На могилке вблизи вспыхнул огонёк, и иной чуток поодаль. Клад!  решил дед и навалил для приметы значительную ветку, так как заступа при для себя не имел. Поздно возвратился он на баштан, чумаков не было, малыши дремали[2].

На следующий вечер, завладев заступ и лопату, направился он к попову огороду. Вот по всем приметам вышел в поле на давнишнее место: и голубятня торчит, а гумна не видно. Пошёл поближе к гумну  пропала голубятня. А здесь припустил дождь, и дед так и не нашёл места, прибежал с бранью обратно. Назавтра ввечеру пошёл он с заступом прокопать новейшую грядку, да, избегая проклятое место, где ему не танцевалось, в сердцах стукнул заступом,  и оказался в том самом поле. Все узнал он: и гумно, и голубятню, и могилку с наваленной веткой. На могиле лежал камень. Обкопав, дед отвалил его и желал было понюхать табачку, как кто-то чихнул у него над головою. Огляделся  нет никого. Принялся дед копать и нашёл котёл. А, голубчик, вот где ты!  воскликнул дед. То же сказал и птичий нос, и баранья голова с вершины дерева, и медведь. Да здесь ужасно слово сказать,  пробормотал дед, а вослед за ним и птичий нос, и баранья голова, и медведь. Дед хочет бегать  под ногами круча без дна, над головой гора нависла. Дед бросил котёл, и все стало по-прошлому. Решив, что нечистая сила только стращает, он поймал котел и кинулся бегать.

Об эту пору на баштане и дети, и пришедшая мама недоумевали, куда подевался дед. Отужинав, пошла мама вылить горячие помои, а навстречу ей бочка ползёт: видно, кто-то из деток, шаля, толкает её сзади. Мать плеснула в неё помоями. Оказалось, что это дед. Открыли дедов котел, а в нём сор, дрязг и постыдно сказать, что такое. С той поры зарекся дед веровать чёрту, проклятое место загородил плетнём, а когда наняли поле под баштан примыкающие казаки, на заколдованном месте всходило такое, что и разобрать нельзя: арбуз не арбуз, тыква не тыква, огурец не огурец чёрт знает что такое!