План к рассказуВ.В. Бианки" Яростный бельчонок."

Свернули тропой с просёлочной дороги, навстречу нам из лесу собака Клеопарда. Злющая незапятнанный волк.

Сынишка был впереди меня. Он желал кинуться вспять, ко мне, но я успел кликнуть ему:

Только не беги! Иди, как шёл.

Ускорив шаг, я поравнялся с сынишкой и брал его за руку. Ни ружья, ни палок у нас с собой не было: одни простые плетенки. Обороняться было нечем.

А Клеопарда была уже в нескольких шагах от нас. Или мы ей дорогу обязаны были уступить, либо она нам: тропа была узкая, а по граням грязюка.

Вперёд без страха и сомненья! произнёс я как можно веселее, сильно сжимая руку сынишки.

Клеопарда тормознула и молча оскалила зубы. Миг был решительный.

Я ещё твёрже шагнул раз, два, три

Жестокое животное вдруг прыгнуло в сторону и, увязая в глубочайшей грязи, пошло мимо нас стороной,

Я отпустил руку сынишки.

Видишь? А ты желал бегать,

Ух, ужасно!

Удирать ещё страшней.

Но здесь мы дошли до леса и быстро пренебрегали это приключение.

Вчера целый денек лил дождик. Грибов было много. Сначала мы брали всякие и красноватые, и подберёзовики, и маслята. Но глубже в лесу, на гривках под елями и соснами, начались белоснежные. Тут мы на другие грибы и глядеть не стали.

Лес весь блистал, переливался разноцветными весёлыми звёздочками, каждый листок, любая травинка и мшинка блестела, усмехалась капельными глазками солнце ещё только подымалось над деревьями и не успело высушить вчерашнего дождика. Все кусты и ёлочки были в паутинках, и любая паутинка была унизана крохотными водяными жемчужинами. Мы, конечно, сходу промочили и брюки и рубахи, но всё одинаково становились на колени, раскапывали руками влажный мох и вытаскивали из-под него махоньких крепышей с тёмной шапочкой на пузатенькой ножке настоящих боровичков. Позже торопились далее отыскивать новое гнездо грибов.

Мы так увлеклись, что и не увидели, как забрались глубоко в лес и очутились на опушке небольшой поляны.

Стой! шёпотом вдруг произнес сынишка и схватил меня за руку. Гляди: бельчонок!

Правда: на другой стороне поляны на ветках сосны скакала юная белочка с тоненьким ещё хвостиком.

Бельчонок опускался с ветки на ветку. Пропал на минуту из глаз и вдруг, глядим, скачет по земле к берёзе. Поближе к нам от той опушки стоял кустик, и ещё ближе одинокая берёза. И рядом с берёзой открыто рос малоголовый гриб на высочайшей белой ножке обабок.

А! сказал я тоже шёпотом и потянул сынишку за росшие рядом ёлочки, чтоб не спугнуть бельчонка. Знаешь, бельчонку, наверное, страшно охото пробовать этот гриб, а на землю спуститься ужасно: вдруг кто-нибудь увидит и поймает.

Ага! согласился сынишка. Наверное, он очень голодный.

Бельчонок теснее скакал к обабку по земле, забавно подкидывая задом. От опушки до берёзы было верных шагов пятнадцать. Моих человечьих шагов пятнадцать, а беличьих маленьких скачков по земле не меньше как полсотни.

И вот только бельчонок подскакал к берёзе, не успел ещё и куснуть гриба, вдруг сбоку из травы откуда ни возьмись лисица! И на него. Мы так и ахнули.

Но бельчонок вовремя увидел опасность, повернул и в два скачка очутился на берёзе.

Он мигом взвился по стволу и спрятался под самой маковкой. Весь сжался от ужаса в комочек. Лисица осталась с носом.

Сынишка желал захлопать в ладоши, но я ему не дал, прошептал: